Она уже собралась выйти из гардеробной, когда заметила в отражении Кипрана. Подозрительно серьезного, словно бы чем-то недовольного.

– Уверена, что хочешь пойти? – спросил он, остановившись позади. – Может, лучше останешься?

– Неужели я так плохо выгляжу? – встревожилась она и обернулась к мужу.

– Ты как всегда красавица, – Кипран прижался губами к ее плечу. – Но в твоем положении стоило бы поберечься. Столько людей, громкая музыка…

Зелле прижала палец к его губам, заставив замолкнуть.

– Всего лишь очередной благотворительный вечер, ничего особенного. А в таком положении я еще не меньше полугода буду, не отменять же из-за этого все поездки. Или… – Зелле хитро прищурилась. – Поняла, ты просто не хочешь, чтобы мной любовались другие.

Однако на лице Кипрана не появилось и тени улыбки. Он обхватил ее ладони своими, на удивление холодными.

– Я просто помню, как было в прошлый раз и очень волнуюсь. Не хочу, чтобы пришлось снова все это пережить. А ведь прошло уже двадцать лет, и ты…

Он вдруг осекся и замолчал, но Зелле и без того отлично его поняла.

– Я уже не так молода, ты это хотел сказать?

– Совсем не это, – поспешно возразил Кипран, и этой поспешностью только убедил ее в правоте.

– Я прекрасно знаю, сколько мне, и не собираюсь этого стесняться, – успокоила Зелле мужа. – Обижаться на правду тоже не собираюсь.

– Вообще-то я имел в виду, что сейчас надо быть еще осторожнее.

Зелле в ответ покачала головой с укоризной.

– Кто-то, помнится, на днях, упрекал меня, что слишком трясусь над сыном.

– Стиф уже взрослый парень и вполне способен о себе позаботиться. А вот за того, кто еще не родился… – Кипран провел рукой по ее животу. – За него мы в ответе.

От такой заботы на душе стало тепло, но и согласиться со словами мужа Зелле не могла.

– Я тоже отлично помню прошлый раз, не сомневайся.

Она поморщилась от воспоминаний о почти не прекращающейся тошноте и необходимости пить лекарства, приготовленные Лэнси. Даже сейчас ощущался их горький привкус во рту.

– Теперь все будет иначе, я это чувствую. А если не потороплюсь, – Зелле бросила взгляд на висящие на стене часы, только что пробившие полдень, – то меня там будет ждать толпа заскучавших в ожидании подростков. И вот это действительно страшно, поверь моему опыту.

– Ладно, ладно, поезжай, тебя не переспорить. – Кипран поднял руки в примирительном жесте. – Но с одним условием: я сам тебя отвезу. Никаких водителей. И не только отвезу, а пробуду там до конца.

«Ага, и не сбежишь на помощь подчиненным при первом же сообщении от них, как обычно бывало», – скептически хмыкнула про себя Зелле. Обвила руками шею мужа.

– Тебе же там будет жутко скучно. Хотя… – Она чуть помедлила, изобразив нерешительность. – Может, и не будет. Говорят, сегодня там она выступает.

Уточнять, кто именно эта она, произносить ставшее почти запретным в этом доме имя Айнэ не потребовалось. Кипран виновато отвел взгляд.

– Если ты решила меня упрекнуть, то зря. Мы уже лет пять не виделись. С тех самых пор.

– Знаю, – шепнула Зелле и игриво прикусила ему мочку уха. – Потому и подумала: вдруг захочешь ее снова увидеть, хотя бы и на сцене.

Она и сама не могла сказать, чего хочет больше: чтобы Кипран, довезя ее до места, развернулся и уехал, не желая ворошить прошлое, или чтобы остался рядом, несмотря ни на что. Первое бы значило, что он до сих пор не забыл. Но и чувствовать себя снова маленькой девочкой, которую опекают, совсем не хотелось.

Они проехали уже полпути, когда Кипран, до этого полностью сосредоточенный на дороге и чересчур, на взгляд Зелле, осторожничающий, решился заговорить.