Потреблялась пища – все, что не имело твердости камня – при помощи ротовых крючков. Они наподобие лопастей снегоуборочной машины загребали соскобленную пищу аккурат в отверстие рта. Если личинка, двигаясь при помощи тех же ротовых крючков, упирающихся в различные предметы и тем самым получая движение выползала на свет, то мгновенно спешила убраться куда-нибудь поглубже, но не слишком, ибо помимо пищи будущая комнатная муха нуждалась в свободном притоке кислорода.

Через день личинка полиняла, потолстела и перестала быть почти прозрачной.

Через три дня она снова полиняла, заметно удлинилась и сменила белый окрас на желтовато-бурый, оставаясь при этом, как и ранее, безголовой и обезноженной.

Через пять дней личинка будущей серой комнатной мухи сделалась короче и толще и стала походить на миниатюрный бочонок, что использовались в стародавние советские времена в домашней игре «лото». Затем она отказалась от приема пищи, что сделать было, наверное, непросто. После выбрала место потеплее и посуше, чему не помешала ее безголовость, полиняла в третий раз и, не сбрасывая шкурку, окуклилась. То есть закрылась ото всех кукольным чехлом и впала в реструктуризационный анабиоз, когда безголовый и безногий червячок превращается в новый вид взрослого животного под названием комнатная муха.

Поскольку температура, в которой пребывала куколка, была по осеннему времени не высокой, то чтобы окончательно созреть до состоянии мухи, вместо пяти дней куколке понадобилось восемь. Зато в начале девятого дня из треснувшего кукольного чехла на свет Божий выползло бледное, с крыльями, похожими на использованную салфетку, членистоногое, трахейнодышащее насекомое из отряда двукрылых. Так говорят ученые мужи. Те, кто без претензий говорят попроще: комнатная муха.

Была она пока что не серого цвета и имела скукоженное брюшко и пузырь на лбу, который мог выпячиваться и втягиваться, чтобы муха могла двигаться, к примеру, в земле. Этого мухе, которая через несколько недель вылетит из квартиры Василия Степановича Онищенко, не понадобилось. Выбравшись из кукольного чехла, муха первым делом выпрямила ножки и стала бегать по стенке жестяного мусорного бака, натурально скользя по ней своими лапками с присосками. Так она бегала, покуда у нее не растянулось до нормальных размеров брюшко и не расправились крылья. Ее бледный цвет превратился в серый. На голове в местах, не занятых двумя огромными и тремя вспомогательными глазами, на груди и брюшке явственно обозначились многочисленные волоски, выполняющие роль носа и ушей (если исходить из человеческих мерок). Что касается мушиных глаз, то тут человеку оставалось лишь позавидовать. Два больших красновато-коричневых глаза располагались по бокам головы и могли смотреть во всех направлениях одновременно, по-своему различая цвета, оттенки и даже ультрафиолет и контролируя обстановку вокруг себя и вообще в обозримом пространстве. Еще три маленьких глазка, расположенные на мушином лбу между двумя большими, наблюдали за окружающей средой в непосредственной близости, – попробуй напади на такую глазастую внезапно с какой-либо стороны. Помимо пяти глаз, на голове мухи имелись усики-антенны, совсем небольшие, и в нижней части – рот в виде хоботка, посредством которого она подкрепилась мякотью гнилого яблока. Затем задними лапками распрямила крылья и впервые взлетела…

Это было удивительно! То, что она почувствовала, объяснить было невозможно. Да она и не пыталась. Даже не задумывалась об этом. Муха вообще ни о чем не думала, поскольку полностью полагалась на инстинкт. Так уж она была устроена. И правильно: думая, можно запросто ошибиться и попасть в беду. Повинуясь инстинкту, ошибиться практически нельзя…