Последовала небольшая испытывающая на прочность пауза. Подействовала только на Оки. Айрин была слишком уверенной для подобного, Аллар слишком не осведомлённым о социальных взаимодействиях.

– Так вот! Простите за глупый вопрос: вам не встречались единороги? – сменил угрозу на веселье.

– Давайте заодно спросите про восьмикрылых крылатых коней, – предложила Айрин. – Гидр и драконов.

– Ясно-ясно, – при взгляде на неё карие глаза лукаво щурились. – Если, как гласят легенды, единороги в человеческом облике – непростительно прекрасные люди, стало быть, я вас раскусил.

Аллар издал очень непонятный звук или скорее его отсутствие. Вновь посмотрел на Айрин, во взгляде мелькнуло тревожное ожидание реакции.

– О, боюсь, я всего лишь прогнившая Ильфейская знать, – поспешила «успокоить» та знакомым язвительным тоном.

– Это только работает на предположение, – ссылаясь на ареал обитания рогатых коней (а именно – территории империи Элеф, Ильфей был её столицей), заприметил собеседник.

– Единорогов уже как минимум пять сотен лет никто не видел, – шумно выдохнув, произнёс Оки. Да таким тоном, будто он – тысячелетний дед, поучающий нерадивую молодёжь. А главное, до того натурально, что даже Айрин лицо проще сделала. – Уже во времена Рювия Светлобородого всего три штуки известно было, одного загнали, один пропал. Третий попался веории в науналеж, вместе с ней же канул в неизвестность. И вообще. Зачем он вам понадобился? На ингредиенты для зелий? Так вот: раздробленный рог единорога вас космические энергии покорять не научит. От любого недуга вылечит – это да. Хотя как «от любого»: каждые пару десятилетий что-то новое, колдуны к тому же новые извращения выдумывают. В общем: жестокое, часто не оправданное коневредительство. Пусть лучше бегают и создают эстетику, а то эльфы окончательно впали в уныние и интрижную жизнь. Не только из-за этого, конечно.

Воцарилось изумлённое молчание.

Оки пару мгновений поразмыслил, затем вдруг округлил глаза:

– Откуда я это знаю?..

– Кхем, – смочил горло разбойник. Не хотел ещё одной странной паузы. – Нет, никакого коневредительства. Просто всю жизнь мечтал увидеть единорога. Как будто даже помог одному выжить десять лет назад, но не уверен.

– Помогли? – Аллар насторожился.

– Прирезал парочку мерзавцев, которые его загоняли – пожал плечами. – Не следует убивать сказочных созданий, особенно в наше далеко не сказочное время. По мне не скажешь, но я тот ещё романтик.

– Да нет. В целом, жизнь в лесу, криминал, постоянный риск… своеобразная романтика, – ответил Оки.

– Отрадно слышать, что кто-то поверил в тонкость моей душевной организации, – юноша признательно кивнул. – Ладно. В плен не сдаётесь, насильно вести лень… – задумчиво покрутил нож. – Ты. Гони кошелёк, – постановил, взглянув на Аллара.

– У меня нет кошелька, – ответил тот.

– Понятно. Значит, деньги у кого-то из вас, – усомниться в искренности странного путника не представлялось возможным. Разбойник печально скривил губы. – Оббирать женщин и детей совсем нет настроения. Что за путники такие. Ни схватить, ни обворовать…

На мгновение троице бравых спасителей Раджен показалось, что он вот-вот расплачется. Так сильно расстроился. Но это только показалось:

– На чай-то можно позвать? Горно-лесные товарищи подгон сделали. Поболтаем о том, о сём. Расскажете, куда идёте. Всё такое.

– У нас нет на это вр… – мрачно начал Оки, но его прервали:

– А если я прямо ну ооооооооочень убедительно попрошу? – в такт хитрому вопросу пятнадцать штук (да, троица оценила обстановку) подчинённых сделали несколько шагов вперёд. Зажали очень плотно. Слишком широко подышишь – порез.