…Но это был ее мир. Ее мир, со всеми его несовпадениями и случайностями, со всеми его отличиями от желанного мира и со всем его многообразием форм и теорий развития самого существа, замкнутого в кольце бесконечного, неуловимого в том развитии движения этого кольца, из которого, точно по правилам, но всегда вопреки – всегда вопреки выбивался, вырывался, не находилось места ему – очередной герой; очередной такой единственный и неповторимый, первый и повторяющий саму поступь своих предшественников. Которому предстояло вновь наследить и оставить в память о себе, о той поре, когда наконец-то. Опять, снова и снова, на один миг этот мир, окружающий всех его обитателей, включая и героев, послушников – всех случайных наблюдателей его собственных форм и выражений тех самым чудес, которых они так жаждали и о которых в смятении и от невыносимой усталости – рано или поздно, своевременно ли, но каждого оно тяготило —думать не переставая уже не замечали, не узнавали – никак – озарялся, был укутан желанным золотым покровом, и лишь на миг этот мир в таком его проявление бессмертен был, бесконечен.

Но мир и так бесконечен. Для чего же нужны герои, эти великолепные персонажи, волшебные артефакты единственного, родного мира?

Кому нужны герои?

Кому нужны артефакты?

А в этом доме их было много. И многим они были нужны.

Так кто же те люди – молодая еще дама, обладательница прекрасных золотых локонов, аккуратно убранных под шляпку, и скептик, неудержимый скептик – кто же эти наследники прагматизма предыдущего хозяина этого дома?

Все они – все, кто был здесь, кто находится здесь, кто еще только оставил свой след в мечтах переступить порог белого дома – все они наблюдатели.

Все они, в общем-то, родные друг другу люди – изначально родные, по одному только факту своего, так сказать, существования – действительного существования; и всем им действительно нужны артефакты, и у каждого из них свой герой – единый герой, их единственный.

Но с родными людьми у них часто проблемы… Их недостаток. За редким исключением.

И каждый из них, в своем роде, уже только по этому – общий герой.

Всем нам, каждому, нужен близкий друг.

Тогда все пойдет по-правильному.

Тогда все, что имеете вы, будет укладываться

В понятия вашего идеального, совершенного,

Оптимального, наконец, окружающими вас условиями,

Мира. Если нет такого друга – то вас все будет

Чего-то не хватать. Какая бы большая и светлая любовь

Не посетила вас, какие бы прекрасные люди вас не окружали,

Сколько бы у вас не было настоящих – действительных

Единомышленников – вам все равно будет не хватать

Его, такого друга. Вам без него не справиться с этим миром.

Никому без него не справиться с теми ловушками,

Что вам и же расставлены. И никем его не заменить.

Он просто должен быть.

Он должен быть у вас. У каждого.

У каждого должен быть такой друг.

Свой самый близкий друг.

И тогда – вы герой.

– Мы не герои. Так сказал мне человек, в которого я больше всего верил. И не обошелся этим. Ему было недостаточно. И она продолжила словами: героем мне не стать.

А я не верил ей. Не верил, но не мог ничего сказать в ответ. Не мог не слушать – я был очарован. Очарован ее словами, ходом ее мыслей – полетом, тем полетом мысли юной совсем девушки, которая совсем еще себя не оправдала – ни перед кем. Но уже была разочарована.

Была разочарована в себе и в своих силах, считала себя глупой, маленькой, смешной.

Была в глазах моих наивной, и я наивно думал, что эти ее мысли только вред собою принесут. А меж тем, при том, что она ведь действительно была тогда совсем еще маленькой и глупой, но мысли очень верные хранила глубоко внутри… И так надежно, что никакие самые гнусные сомнения и трусости порок не смог ее избавить от счастия владения ими, счастья их осознания.