– Но вы не думайте, – быстро заговорила она. – Я всегда хотела стать актрисой. С детства. Мне отец не разрешал.

– А теперь что? Разрешил? – раздался голос одного из экзаменаторов.

– Нет. Мы его весной похоронили, – ответила Ольга и вдруг, поняв всю бестактность того, что она сейчас произнесла, разрыдалась. – Простите, – почти выкрикнула она и выбежала из аудитории.

– Мне понравилась эта девушка, – широко улыбнулся Немирович-Данченко. – Столько искренности, открытой эмоции. Петя, – обратился он к секретарю, – догоните, верните ее.

Так Ольга Книппер с октября 1895 года оказалась на первом курсе актерского факультета Филармонического училища. На занятиях Немировича царила удивительная творческая атмосфера. Он учил своих студентов отказываться от привычных актерских штампов и условностей, не разрешал сентиментальничать, требовал предельной правды существования. Как же все это в корне отличалось от занятий в школе Малого театра! Ольга была счастлива, что в итоге попала учиться именно сюда, и стала даже думать, что та история с отчислением была для нее просто провидением, ее счастливой судьбой. Теперь она училась у лучшего педагога на свете! Ее мечта начинала сбываться!

Занятия первого курса закончились раньше времени из-за коронации императора Николая Второго и императрицы Александры Федоровны, проходившей в Московском Кремле 14 мая 1896 года, и последующих гуляний вплоть до начала июня.

– Наверно, лучше всего будет на это время уехать из города, – решила Анна, у которой занятия в консерватории тоже были отменены. – Съедется тысяча гостей, улицы для проезда перекроют. Что мы тут будем делать? Дома сидеть?

Сначала она думала взять с собой Ольгу и поехать в Тифлис к сыну. У Константина два месяца назад родилась уже вторая дочка, а она еще и свою первую внучку не видела. Но, подсчитав расходы на дорогу, Анна передумала. Надо подождать. Вот когда Владимир защитится, пойдет работать, тогда и поедут. А сейчас еще надо было вносить за него плату в университет, да и за учебу Ольги на втором курсе в Филармоническом училище тоже надо было платить. И тут Анна вспомнила, что профессор Павел Соломонович постоянно приглашает ее с детьми к себе на дачу. Почему бы им и вправду не отправиться на это время к нему? Владимир отказался наотрез, заявив, что он с друзьями договорился поглядеть на императора и императрицу во время их проезда в Кремль, а Ольга согласилась и даже обрадовалась. Она любила природу, да и сама идея провести пару недель в компании профессора ее вполне устраивала. Это означало, что будет много музыки, песен и интересных разговоров! Но, к сожалению, отдыхать на профессорской даче им пришлось совсем недолго. Безмятежное пребывание нарушилось уже на четвертый день. Тем утром они, как обычно, завтракали на террасе. Ласковое весеннее солнце золотило кроны деревьев, пахло распустившейся сиренью, и настроение у всех было прекрасное.

– А не поехать ли нам сегодня на прогулку к озерам? – предложил профессор. – Места там замечательные!

– С удовольствием, – обрадовалась Ольга. – Я прихвачу карандаши и альбом для рисования.

– Очень хорошая идея, – согласилась Анна. – Это далеко?

– Не больше четырех километров. Устроим там грандиозный пикник, – воскликнул Павел Соломонович. – Возьмем вина, балычок, Яков запечет на костре картошечку…

Именно в этот момент на террасе вдруг и возник Яков.

– Ну надо же! – изумился профессор. – Только я произнес твое имя, а ты тут как тут!

Ни слова не говоря, слуга подал Павлу Соломоновичу газету.

– Что за спешность? Ты видишь, что я еще трапезничаю! – недовольно поморщился профессор, но, обратив внимание на перевернутое лицо слуги, с опаской спросил: – Что-то случилось?