– Как там наше пузико? Берегла для меня?

– Перебьёшься.

– Я же ревновать буду, – пригрозил Игорь. – Беспокойным стану, нервным.

– Студентам положено быть беспокойными.

– Ну и ладно, всё равно осень скоро.

– И что? – Альбинка отодвинула его руку, перекатилась на живот и скосила видеокамеры.

– Осенью розовое вульгарно смотрится. Теряется на общем фоне. Придётся что-то другое искать.

Кошка сжалась в пружину, но прыгать не стала. Смысл? Шелл всё равно не допустит резкого столкновения. Потом девушка расслабилась и потянулась всем телом внутри машины.

– Вообще-то розовая Пантера смотрится куда лучше, чем зелёный Барс, – промурлыкала она.

– Что, опять тупая шутка с болотом?

– Нет, не тупая. Весёлая, – засмеялась Аля. – Знаешь, Игорёк, если из своего ненаглядного сделать бревно, то на нём можно достаточно долго и комфортно плыть. На тебе так удобно было, пушистый ты мой.

– С утра было предчувствие, что сегодняшняя наша встреча последняя. Что-то поднадоел мне розовый цвет, – произнёс Игорь. Он прищурил глаз и вздёрнул бровь.

– Точно, – засмеялась девушка. – Ты ею бровь поднимаешь. Слушай, Игорёк, а ты не хочешь в «реальку» сходить? Скинуть шкурку, прогуляться? – вернувшись в начатую игру, Альбина припустила в голос коварство и угрозу.

– Не-а. Я теперь из Шелла при тебе не вылезу. Обдерёшь своими новыми когтями, – поддержал шутку Игорь.

Они оба понимали изначальную невозможность подобной ситуации. Мечтать можно бесконечно, но «реалька», то есть реабилитационный центр, ни за что не допустит одновременного присутствия двух людей в одном секторе.

– Как знаешь. Могло и по-другому повернуться, – вздохнула Альбинка с напускной печалью. – Куда пойдём тогда? На прощальную прогулку? – она словно случайно отдала ему полный кадр из брюха машины. Так, чтобы он видел её целиком. Стройную, изящную, вытянувшуюся в кресле. Игорь не удержался и пощекотал живот Шелла. Альбинка прыснула и согнулась, укрываясь руками.

– Кот, щекотун, – засмеялась она. – Пойдём на берег?

– Да ну его. Там сейчас все геймеры города собрались, своих чаек гоняют.

– Так темно же уже.

– Когда им темнота мешала?

– Ну да. В лес?

И они пошли в лес. На самом деле это была парковая территория, покрытая старыми липами, дубами и потайными забавными фонариками. Там всегда было приятно дышать. Автоматика позволяла отключать фильтры, и машина наполнялась свежестью и лесными запахами. Игорь не раз ловил себя на желании оказаться за пределами Шелла именно здесь. Не через посредника, а самому почувствовать прохладу и колкость хвойного ковра.

Они с Альбинкой долго шли молча. Фонари, разбросанные по лесу, при их приближении включались. Приглушённо подсвечивали дорожку. Игорь обошёл росток молодого дерева и, оказавшись на некотором расстоянии от спутницы, посмотрел в её сторону. Он не мог не залюбоваться ею. Механическая игрушка была так естественно грациозна.

– Аль, а тебе какие сны снятся? – спросил он.

– Разные, – после паузы ответила подруга. Она посмотрела на него сквозь монитор. Затем продолжила: – Иногда красивые. Мама снилась недавно.

Девушка была необычайно счастливой: родители до сих пор были близки ей и близки друг другу. Она не рассказывала много, но их присутствие в её жизни было так естественно, что вот они «есть и есть». Словно так и должно быть. Игорь иногда завидовал ей. Как это? Что она чувствует? Он этого не представлял.

– А мне сегодня сон классный снился, – произнёс он. – Как будто я младенец в утробе матери. Моя бы воля – не просыпался бы. Жалко, что нельзя сны записывать и с тобой смотреть.

Игорь понимал, что рассказать сон в красках не получится, а поделиться очень хотелось.