– Но хорошо знали Салли и Хадсон. – Сказал Дьюмен.

– Кстати о Хадсоне. Очень жаль, что в вашем интернете пока ещё нет программы распознавания лиц. – Сказал Ларс. – Мы бы быстро нашли, где он обосновался в вашем времени.

– Ого! А ты откуда знаешь, в каком состоянии, сейчас интернет? Я сам только недавно узнал, что Советский Союз наконец-то появился во всемирной паутине. – Сказал Меркалёв.

– Просто знаю. – Ответил Ларс.

– Но, кажется, ты сам говорил, что улетел в космос из одной страны, а вернёшься в другую? – Спросил Меркалёва Дьюмен.

– Да, ты прав. И совершенно не уверен, что полечу в космос когда-нибудь ещё раз. – Меркалёв опустил голову, и крепко сцепил пальцы рук.

– А я уверен. – Сказал Дьюмен. Потом спохватившись, извинился. – Я не должен ничего рассказывать о вашей судьбе и судьбе «Мира». Но видимо так распорядилась жизнь, чтобы именно я ступил на станцию, которой посвятил полтора года своей учёбы. Я даже хотел погрузиться в океан, чтобы посмотреть на неё воочию.

– В твоём времени это рыбий домик. Обросла ракушками, и там где мы сейчас сидим, плавают осьминоги. – Сказал Шикалин.

– А Хадсон и Салли украли предметный порошок будущего задолго до старта «Апостериори». – Сказал Дьюмен.

– Почему ты так думаешь? – Спросил его Шикалин.

– Потому что Салли пронесла его с собой на «Омегу» в личных вещах перед самым стартом корабля.

Когда Ларс и Дьюмен перешли на «Линейный» и за ними закрылся переходной люк, Ларс сказал:

– Шикалин и Меркалёв не правильно расслышали имя гостя из будущего. Не Урис, а КУРИС – капитан универсального реверсивного изохронного судна. И это вовсе не имя, а должность, моя должность. Потому что «Линейный» единственный из построенных кораблей класса «Void» – вакуумный, является реверсивным. На нём установлены экспериментальные двигатели, которые автоматически, в режиме маятника меняют направление движения энергетических частиц выловленных из вакуума под определённым давлением, и равномерно распределяет их в образовавшемся магнитном поле. На других кораблях «Void» в двигателях другой принцип распределения энергии вакуума – так называемая фильтрация заряженных частиц по их видовой принадлежности, которые затем попадают в магнитное поле разно заряженными потоками. Эти двигатели громоздкие и занимают третью часть корабля. «Линейный» легче своих собратьев в два раза, что является существенным преимуществом при старте, разгоне и торможении. А группа Ларса, это моя эскадрилья, которой я командую уже десять лет.

Но я увлёкся. Хотя рассказ Меркалёва и Шикалина дал мне определённую надежду на возвращение домой, мне стало не по себе. Потому что в моём времени науке неизвестны такие подробности о системе Дварка, которые поведал Шикалину и Меркалёву Урис. Что там существуют обитаемые планеты и одна из них столичная под названием Саглен. И про то, что Квавар это «осколок» Солнца тоже. А раз «гость» пришёл на «Мир» именно в это время, значит, он хотел передать информацию о Хадсоне и Дварке не столько Меркалёву и Шикалину, сколько нам с тобой.

– Так получается, что к Меркалёву и Шикалину приходил ты?

– Да. И видимо не захотел их пугать.

– Так почему он не пришёл в тот момент, когда мы были на станции?

– Понимаешь, Пол, в моём времени существует теория, что если биологический объект, перемёщённый во времени сталкивается с самим собой, он может отождествиться и погибнуть. Но пока никто не может доказать правоту этих расчётов или их ошибочность.

– Эта теория существует и в моём времени. – Вздохнул Дьюмен.

Ларс достал стопку фотографий Хадсона.

– Хорошо, что мы не оставили эти фотографии на станции. Меркалёв переснял фото на свой фотоаппарат, и по возвращении на землю распечатает. Эти пластинки из будущего, Хадсон легко их распознает, и тогда нашим космонавтам может грозить опасность. Но ребята тоже должны знать Хадсона в лицо. Пошли, попробуем просканировать эти пластинки на предмет скрытой информации. У нас достаточно времени, пока будем лететь на Нептун.