Увидев их замешательство, священник с ободряющей улыбкой протянул руку в сторону алтаря.

– Тут обождите, батюшка сейчас подойдёт.

Осторожно, почти на цыпочках, ступая по глянцевому полу, выложенному разноцветной мозаикой, молодые люди подошли ближе. Над ними высился купол со множеством оконцев, через которые дневной свет освещал церковную роспись. Задрав головы и открыв рты, рассматривали они это великолепие. Несколько прихожан стояли возле икон и молились, не обращая внимания на новых посетителей.

Из неприметной дверцы рядом с алтарём вышел священник в белой рясе и головном уборе в виде цилиндра. В руках он нёс большой золотой крест.

– Пойдёмте, кто первый, – тихо сказал он.

– Да мы это, вместе.

– Вместе нельзя. Это таинство.

– Хорошо, давайте я, – Денис подошёл к священнику. Тот накрыл его голову накидкой:

– Рассказывай, сын мой.

– Мы хотели про Морской Собор в Кронштадте спросить – возьмёт ли его церковь если передадут?

Священник снял накидку с головы Дениса.

– А мне сказали, что на исповедь вы.

– Ну, честно сказать, мы не знаем, что это такое.

– Не крещённые?

– Наверное нет, – пожал плечами Денис.

– Креститься нужно обязательно. На входе расписание служб висит, посмотрите и приходите. Так что по поводу собора?

– Мы подумали, что собор нужно передать, в смысле подарить, вам, ну, то есть церкви. Чтобы там службы эти, как их, ну в общем, чтобы он снова стал храмом, святым местом для моряков. Защищал их. Ну и всех людей тоже. Чтобы любой мог пойти туда покреститься, исповедаться…

– Благая мысль. За чем же дело стало?

– Мы не знаем, примет ли его церковь.

– А почему вы думаете, что церковь не примет этот дар?

– Это ведь расходы большие – отреставрировать, иконы там установить, содержать его…

– Мир не без добрых людей. Церковь не откажется от дара. Тем более такого, который ей по праву принадлежит.

– А! Ну вот и хорошо! – вздохнул радостно Денис. – Осталось только решить вопросы нерешаемые – перенести музей куда-то. Мы уж который день по разным кабинетам бегаем без толку. Даже в план работ не включили. И финансирование не дают. Короче, ничего у нас пока не получается.

– Не беспокойтесь. Господь направит и поможет. Всё будет хорошо с божьей помощью. Дело-то богоугодное. Только верить надо.

С этими словами священник перекрестил парней и исчез за неприметной дверцей.

На выходе друзей встретил священнослужитель в чёрной рясе.

– Всё хорошо?

– Скажите, а кто у вас самый старший? – спросил Костя.

– У нас? Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский отец Иоанн. Да вы ему исповедовались.

– Ух ты! Спасибо! До свидания!

И друзья обрадованно заторопились к заскучавшему «Москвичу».

За повседневными делами две недели промчались незаметно. После работы Денис заскочил к Костику в гараж – обычный бокс в кооперативе, из бетонных плит, с бетонными полами и железными воротами. Соседей никого не было – всё же рабочий день. Это по выходным тут кто-то что-то ремонтирует, пилит, красит, или отдыхает компанией, а сейчас никого. Только изредка прошумит звук мотора и тотчас стихнет за углом.

Молодые люди открыли ворота, вытащили поближе к выходу стол, водрузили на него стартер, снятый с машины, пытаясь понять почему он «то крутит, то не крутит», как выразился Костя.

– И так-то клиентов нет, да ещё и машина ломается. А вчера какие-то быки появились возле вокзала. Подкатили на бэхе чёрной. Говорят – плати за место. Иначе – «Москвич» знаешь, как хорошо горит.

– А ты чего?

– Да ничего, – пожал плечами Костя, – бэхи тоже горят неплохо, говорю. Сказали, чтобы подумал хорошо и уехали.

В какой-то момент неподалёку остановились две машины. Это были новые, сверкающие чёрной краской, джипы. Из одного, на котором белым трафаретом было выведено «ЧОП Рамбов», вышли трое высоких, коротко стриженных парня, в синих спортивных трико, чёрных лакированных туфлях и пиджаках, одетых прямо на футболки. Один остался возле машины, поглядывая по сторонам, а двое направились к ребятам, демонстративно распахнув полы пиджаков, под которыми виднелись заплечные кобуры с пистолетами.