Сейчас же, купаясь в искренних эмоциях, исходивших от этой миловидной девушки, я поняла, что наконец-то успокоилась. Вот она, моя комфортная зона – помогать людям находить себя, разбираться и не совершать ошибок, от которых я сама себя не могу уберечь.

Наш сеанс прошёл слишком быстро, мне и хотелось её отпустить, и в то же время всё внутри просило Офелию остаться. Кажется, стоит ей выйти за дверь – я снова погружусь в тревогу о маме и в размышления, как противостоять Локтару.

Так почти и произошло. За единственную минуту, что провела в одиночестве, я успела накрутить себя так, что моему напряжению могла позавидовать самая туго скрученная пружина. Поэтому, когда дверь снова распахнулась, а на пороге показался взбешённый Локтар, я чуть ли не рассмеялась – злорадно и предвкушая разрядку.

– Что из слов «Ты работаешь на меня» не отложилось в твоей милой головке? – почти прорычал Рей, надвигаясь на меня белоснежной горой.

– Наверное, отсутствие официального документа о трудоустройстве вызвало у меня амнезию, – с нахальной улыбкой ответила я.

И видя, как гневно прищуривается Рей, как раздуваются его ноздри, я почувствовала лёгкость. Напряжение, что скрутило внутренности, улетучилось, будто и не было его.

Рейнар Локтар – мой личный антидепрессант и стимулятор в одном флаконе. Как не сойти с ума от такой полярности?

Спелер широкими шагами прошёл в кабинет, оттолкнул кресло, на котором ранее сидела Офи, и наклонился над столом. Расставил руки так, что стал казаться ещё больше. Но если раньше, когда он давил на меня такими невербальными способами, я замирала кроликом перед удавом, то сейчас меня распирало от азарта. Будто став его истинной, я переняла свойственную Спелерам жажду противостояний.

Скользнув взглядом по деловому костюму Рея, по кипенно-белой рубашке, расстёгнутой на две верхние пуговицы, я с вызовом уставилась в его глаза. Чего, надо отметить, он совсем не ожидал.

– Ледышка Маргот научилась огрызаться? – будто не веря тому, что видит, проговорил он низким, гипнотизирующим голосом.

Он склонился ещё ниже, совсем закрыв мне вид на остальную часть кабинета. Мы словно находились в отдельном карманном измерении, куда не пробивались звуки извне.

– У меня был отличный учитель, – усмехнулась я, тоже подавшись вперёд.

– Тогда ты плохая ученица, – с лукавой улыбкой на губах произнёс Локтар. – Учила совсем не тот предмет.

Пляшущие черти в его глаза недвусмысленно намекали мне, чему конкретно хотел бы обучить меня Рей. Но этот танец мы с ним уже не раз исполняли, и мне не привыкать выступать с ним на этом поле.

– Спасибо, я обращусь к другим специалистам. Боюсь подхватить от тебя какую-нибудь разновидность вампирской гонореи. Кто знает, где шлялись твои фаворитки.

Я знала, о чём говорила. В университете Рейнар не славился особой разборчивостью, и о его постельных похождениях судачил весь кампус.

Вместо очередной порции колкостей, Локтар запрокинул голову и громко рассмеялся, чем привёл меня в крайнюю степень недоумения. Вот таким я его ещё не видела, и это ломало всю нашу игру.

– Малышка Маргот следит за моей личной жизнью? – Отсмеявшись, Рей посмотрел на меня с искренней улыбкой, что светилась в его глазах. – Тогда у тебя какие-то паршивые источники информации. Их сведения более чем неактуальны.

Видя мою растерянность, Локтар по-хозяйски схватил мой рюкзак с дивана и направился к выходу.

– Жду тебя в машине. У нас сегодня дел столько, что даже такие неспящие создания, как мы, вряд ли уложатся в двадцать четыре часа.

Он вышел, не дожидаясь моего ответа. Будто был уверен в том, что я незамедлительно исполню его приказ. И в этом был весь Рей. Он не просит, не торгуется, он просто командует и берёт своё.