Помню тихую скромную Валентину Егоровну, нашу классную. Она первая в моей жизни заговорила о том, что страна катится в пропасть, и причина в том, что люди ленивы, не умеют владеть своими мозгами, мягкотелы и, как следствие этого, – царящие вокруг пьянство, мат, аморальщина и тупая покорность.

Моё сочинение на тему – «кем я хочу быть» – чуть не стоило аттестата, его (и меня) разбирали на всех уровнях от РК ВЛКСМ до РОНО. В нём было всего два предложения: «Чтобы не писать под диктовку, я никогда не стану журналистом. Чтоб не обманывать детей, я никогда не стану учителем».

Среднее образование, – оно и было «средним». Не представляю, как выглядит формула бензина, и что такое валентность, да и зачем это мне сейчас?

Самое великое потрясение, всколыхнувшее меня до глубины души и перевернувшее весь мой внутренний мир, произошло после прочтения в самиздате Оруэлла – «1984». Видимо, с этого момента и начинается активное моё неприятие действительности. Это был 1971 год, нас всех тогда «вступили» в комсомол.

Жаль, что мимо прошла другая сторона образования – литература, музыка, искусство, языки; а нужно было знакомить со всем лучшим, что там было создано, и ничего, если б сразу не дошло. Главное, найти учителей, которые, действительно, влюблены в свой предмет, которые видят волшебство этого мира и могут открыть глаза тому, кто ещё не видит.

Если великие книги, прекрасные фильмы, великолепнейшая музыка не воспринимаются в каком-то поколении большинством людей, значит, их обучение велось без достаточной любви и воображения, или этого там, вообще, не было.

Может «Броненосец Потёмкин» и «коммунист» хорошие фильмы, но гораздо полезней было бы воспитание на диснеевской «Фантазии»…

Вернулся Рауль. Положил руки на баранку, молчит.

– What the metter?

– Кай Ся…

– I don t underst…

– Ли Кай Ся – имя. Умерла…

«Ли» – почти на всех языках Юго-Восточной Азии – «свет».

Кай-Ся… – Is she not Viet?

– Ки-тайка. Кай-Ся – означит пинк клаудс, розовы облаки над морем.

Китаянка. Она, наверное, учила вьетнамчиков тому, чему и должно учить образование, в основном. Правде и Справедливости… и, возможно, если так оно и есть, то спустя долгий период можно будет создать хоть какое-то подобие достойного мира.

Но её, китаянку, убил осколок снаряда. Китайского. Она презрела национальную принадлежность. Ей, как и облакам, плывущим над морем, не было дела до границ разделяющих людей.

Портовая суета оттесняет из головы хаос. Вот и наш причал, вахтенный с широкой улыбкой приветствует нас. Прощаемся с кубинцем.

– Удачи, Рауль!

– А вам счастливо отдыхат.

Отрицательно мотаю головой: – моя смена на Северный форт.

Жмёт руку и долго смотрит в глаза.

– Be careful- шепчут его губы.

И уже уходя, слышу благословление в спину:

– Vaia kon Dias, Alex.

Поднялся по трапу, отдал честь и поднял голову. Корабль. Боевой корабль – прекрасный пример того, что может породить сумма знаний. Весь комплекс его вооружений и обслуживающие их люди нацелены против того, что кто-то вбил себе в голову, что только ему открыта истина.

Наверное, было бы лучше, если б все занятия вместо «…будь готов» начинались с Хемингуэя: «…смерть каждого Человека умаляет и меня, ибо – я един со всем человечеством».

Солнце скрылось за горизонтом. Море грязно-серое. И только облака, плывущие над ним, отсвечивают розовым.

Все свободные от вахт на обслуге БЧ-2, – «бога войны». Гидроакустики, штурмана, минёры, боц. команда и, даже, кокша. Работаем на палубе, голые по пояс – пекло. Половина готовит боезапас, – вынимает из цинков, перетирает насухо и выкладывает на маты из пеньки. Остальные, во главе с комендорами, осторожно, тут спешить нельзя, звено за звеном «плетут» на машинках ленту.