Что касается юнги, то он преспокойно завалился спать.

Что же последовало далее? Неизвестно по какой причине, но канат, которым яхта была пришвартована к пристани, вдруг оказался отвязанным или перерезанным.

Что это было? Злой умысел или небрежность? Трудно сказать. Быть может, мы этого так никогда и не узнаем…

На яхте никто ничего не заметил.

Гавань и залив Гаураки окутывал густой мрак. С земли дул сильный ветер, и яхта, подхваченная отливом, который быстро вынес ее с рейда, устремилась в открытое море.

Когда юнга проснулся, он заметил, что «Мэри» сильно качает, – слишком сильно для обычного волнения в гавани. Моко выбежал на палубу… О, ужас! Яхта мчалась по морю по воле волн и ветра!

Юнга отчаянно закричал. Гордон, Бриан, Донифан и другие бросились к нему наверх и принялись изо всех сил кричать и звать на помощь. Напрасно – их никто не мог услышать. Вдали не было видно даже огней города и гавани. Яхта уже успела уйти от берега мили на три.

По решению Бриана и Моко мальчики попробовали поставить парус, чтобы вернуться в гавань, но не сумели с этим справиться, и яхта лишь еще быстрее помчалась по морю.

Положение было критическое. На помощь с земли надеяться не приходилось.

Если бы даже из гавани и вышел какой-нибудь корабль в погоню за детьми, он не смог бы их догнать раньше, чем через несколько часов, а до тех пор что им делать? Но даже если бы корабль и догнал их, как бы он отыскал маленькую яхту в такой темноте, что хоть глаз выколи, когда и днем-то ее трудно было бы заметить на бесконечном океанском просторе?

Оставалось одно – выпутываться из беды своими собственными силами. Но дети не умели управлять парусами и не смогли бы заставить яхту идти против ветра. Если ветер не переменится, им ни за что не вернуться к берегу.

Мелькнула последняя надежда: не встретится ли им какой-нибудь корабль, идущий в Новую Зеландию? Моко влез на фок-мачту и выставил на ней фонарь – на всякий случай.

Маленьких не будили, благо сами они не проснулись от шума. Их испуг, если бы они тоже выбежали на палубу, только увеличил бы тревогу.

Ребята все-таки сделали несколько попыток поставить яхту под ветер, но эти попытки ни к чему не привели.

Вдруг впереди показался свет, явно от белого фонаря на верхушке мачты – сигнал идущего парохода. Вскоре показались и два других установленных огня – зеленый и красный. Так как их было видно оба сразу, это значило, что пароход идет прямо на яхту.

Тщетно мальчики надрывали себе легкие отчаянным криком. Шум волн и вой усилившегося ветра совершенно заглушали их голоса.

Итак, матросы их не услышали. Но вахта – не заметит ли она выставленный на мачте сигнал?

Как назло, яхту вдруг сильно качнуло, фонарь упал с мачты и разбился. Таким образом, не осталось ни малейшего признака, который указал бы команде парохода на присутствие вблизи от него «Мэри».

Прошло несколько секунд. Пароход, шедший на большой скорости, столкнулся с яхтой, но, к счастью, он только слегка задел корму, иначе «Мэри» непременно пошла бы ко дну. Корпус не был пробит, только обшивка немного пострадала и отскочила часть доски с надписью «Мэри».

Столкновение было настолько слабым, что пароход просто не заметил его и прошел мимо, оставив «Мэри» на произвол судьбы.

К сожалению, капитаны довольно часто не оказывают никакой помощи кораблям, с которыми у них произошло столкновение. Такое отношение к пострадавшим преступно, возмутительно, но оно, увы, встречается сплошь и рядом. В данном случае, однако, очень возможно, что на пароходе действительно не заметили столкновения с легкой яхтой, которой совсем не было видно в темноте.