– Все, Кларисса, я пошел спать. Спокойной ночи. – Он встал и направился к двери в хостел.

– Эй, ну ладно тебе! Подожди меня! – Кларисса побежала за ним. – Какие все-таки они ранимые, эти избалованные богатенькие дети…

Забежав в хостел, Кларисса врезалась в Даниэля, стоявшего прямо около двери.

– Ты хочешь есть? – спросил он, будто две секунды назад не собирался ложиться спать.

– Было бы неплохо. Но я не пойду с тобой в мишленовские рестораны, ты меня так скоро разоришь.

Даниэль засмеялся:

– Конечно!

– И все равно я не понимаю, зачем было так сопротивляться. Ну принесли тебе капучино вместо латте, разве это проблема? – сказал Даниэль, когда они, поужинав, вышли из пиццерии.

– Не люблю молочную пену. К тому же они не добавили корицу, а я ведь просила с корицей и ванилью.

– Ваниль! Так по-девчачьи пить ванильный кофе. Все девчонки такое любят, да?

Кларисса нахмурилась.

– Откуда я знаю. Ваниль любят все, это один из самых уютных запахов. И, поверь, во мне из ванильного только выпитый кофе. И то ненадолго.

Даниэль засмеялся.

– Не хочешь прогуляться? – спросил он. – Как будто потеплело.

– После еды всегда так кажется, – отмахнулась Кларисса.

– Я серьезно, пошли. – Даниэль потянул ее за руку. – Быть в Париже под Рождество и даже не прогуляться? Тем более уже совсем стемнело, будет красиво.

– Ну ладно, – нехотя отозвалась она.

Рождественские украшения сверкали повсюду, блики отражались от мокрого темного асфальта. Деревья, украшенные гирляндами с лампочками, ярко освещали улицы, и, несмотря на поздний час, было очень светло.

– Жаль, что галерея «Лафайет» уже закрыта, – сказал Даниэль, когда они проходили мимо ярко украшенного здания.

– «Лафайет»… – задумчиво протянула Кларисса и, немного помолчав, добавила: – Да, одно из красивейших мест под Рождество. Ты, наверное, вместо того чтобы находить подарки под елкой как простые смертные дети, ехал с родителями сюда, и они покупали тебе все, на что ты указывал пальцем.

– Я вот весь день не могу понять. Почему ты вообще решила, что я богатый? Может, поделишься?

– Я знаю, в каких магазинах продается одежда, которую ты носишь.

Даниэль окинул взглядом свое пальто, рубашку, брюки и шарф.

– Может, это просто гениально сделанные копии дорогих брендов?

Кларисса поморщилась.

– Если копия действительно сделана гениально, то она тоже будет стоить немало.

– А может, у меня и нет таких денег, а я беру кредиты и потом годами расплачиваюсь за свои рубашки? Может, просто пускаю пыль в глаза?

– В это охотно верю, – улыбнулась Кларисса.

– Конечно, люди всегда охотно верят в то, что они хотят увидеть.

– Ну то есть ты хочешь сказать, что я ошибаюсь и ты нищий… эм… управляющий банка или кто ты там?

Даниэль усмехнулся.

– Зарплата у меня совершенно обычная.

Кларисса недоверчиво смерила его взглядом.

– Но мои родители, пока я еще учился в школе, выгодно инвестировали деньги из фонда, который они держали в банке на мое образование.

Кларисса скривилась.

– Ну а я о чем?

– Что? – запротестовал Даниэль. – Я же фактически стал жертвой! Они не посоветовались со мной и все деньги, отложенные на меня, пустили в сомнительное предприятие!

– Не такое уж и сомнительное, раз у них все получилось. Наверняка они знали, что делают. Да и все равно это были не твои деньги. Они их зарабатывали и могли делать с ними все что угодно. В их обязанности вообще-то не входило копить на твое образование. Пошел бы после школы мыть сортиры и копить на Сорбонну или что там у тебя было… Не умер бы.

– Ну и ладно, – смирился Даниэль.

– Почему тебя вообще так волнует, что в моем представлении ты из богатеньких?