– Ничего, это нормально, – заметил Багрон, держа сына на лапах. – Сперва всегда так. Нужно научиться работать крыльями одновременно. Левое у тебя немного запоздало, да и подпрыгнул ты слишком поздно – так будет больше напряжения на крылья. Понятно?

– Да, пап. – Варен моргнул.

– Но уже неплохо. Понравилось? – Багрон улыбнулся.

– Мне… я… я пока не понял.

– Давай еще раз.

Он отпустил Варена, Варен пробовал, и уже после второго раза у него получился приличный полет – он поднялся фута на девять, держась на крыльях ровно и уверенно – для его возраста более чем уверенно, – и даже его наеденное брюшко ничуть не мешало. Багрон широко улыбался, показывая зубы; Рубина раскрывала рот от изумления, задирая вместе с отцом голову. Лайна в стороне, собирая какие-то цветочки в корзину у себя на шее, заметила Варена в воздухе и раскрыла пасть точно так же, как и Рубина, обронив цветы, которые не успела положить в корзину.

Варен, поняв через несколько взмахов, что летит и понимает, как летать, раскрыл глаза, глядя на землю внизу, и разинул пасть в улыбке.

– Папа! Смотри!

– Я вижу! – отозвался Багрон и засмеялся.

– Воздух! Он!.. я…

Варена отвлекли мысли, из-за чего одно крыло опять запоздало, он перекосился и полетел вниз. Улыбки у Варена и Багрона пропали; Лайна с Рубиной, скорчившись, схватились за голову, округлив глаза.

Но Багрон успел поймать Варена, встав по траектории его падения и протягивая лапы навстречу еще секунду, хотя отклонился Варен прилично далеко. Тот, будучи уже в таком здоровом теле, снес отца, и они вместе упали на землю. В момент падения Варен случайно ободрал Багрону плечо.

– Господа боги наши! – восклицала Лайна, подоспевая к ним; ее корзина моталась на шее из стороны в сторону. – Варен! Багрон?

– Мама! Я летал! – крикнул Варен, поднимаясь на лапы. – Ты видела?

Лайна присела и глубоко вздохнула.

– Слава богам…

– Ну ты видела, мам?

– Видела, видела, сыночек…

– А ты, Рубина? Ты видела? – не унимался Варен.

– Да, видела! – Рубина, в отличие от Лайны, быстро оправилась от страха, и ее захлестнула волна восхищения, отчего она даже подскочила на месте. – Так здорово! Ты так высоко летал!

Варен, разбираясь потом в ощущениях от полета, заметил, что воздух и вправду твердый, хотя про воду он вообразить такого пока не мог.

После того, как Багрон успокоил Лайну (она в конце концов сильно похвалила сына и наказала ему больше не взлетать так высоко), а пыл дракончиков немного приутих, первый свой полет попробовала Рубина – после успеха брата ей не терпелось начать.

Но дела у нее шли гораздо туже: сперва она неправильно поставила крылья, затем взмахнула одним быстрее другого, отчего опрокинулась вбок, потом забыла прыгнуть и попыталась взлететь на одном взмахе крыльев (хотя у нее их надо назвать «крылышками»), потом, когда она собрала все правила и техники вместе, едва удерживая их вместе в памяти, как шаткий механизм, перевязанный веревкой, она после девятого раза поднялась с земли и даже сделала пару взмахов, но была слишком неустойчивой, и Багрон в очередной раз поймал ее, заметив про себя, насколько она легче Варена.

«Если бы Варен летал так же, как Рубина, – думал Багрон, – он бы мне все кости переломал». Но вслух этого, конечно же, не сказал.

Рубина совсем расстроилась. У нее окончательно пропало настроение учиться. Внутри снова начало возникать чувство зависти к брату, и в пылу эмоций она не пыталась это подавить. Она всхлипнула, едва сдерживая слезы, и сказала:

– Я больше не хочу.

– Ну, ну. – Багрон присел рядом, собрал ее в лапы, прижал к груди и ткнулся носом в мордочку. Рубина начала плакать. – Не нужно расстраиваться, Рубина. В твоем возрасте еще рано летать. Дракончики обычно начинают летать года в два, а то и в три.