Ох, Насть, не о том твои мысли.

А обручальное кольцо у Матвея я увидела ещё в конференц-зале.

Ох...

Да, не удивительно. Если бы они до сих пор не женились - это бы больше было странно. Я и сама была замужем.

- Да, - кивнул рыжий. - Мы можем спокойно существовать. - Его цвет волос немного потемнел, но тем не менее, этот цвет ему безумно идёт. Словно жгучий, острый перец. А Дима - это чёрное, спящее пламя, которое, кажется, лучше не будить.

Да чё-ёрт... Почему от этих мыслей только тянет сильнее низ живота? Только жарче становится, и громко стучит кровь в висках?

Несмотря на то, что они оба мне это говорят уверенно и ни разу не дрогнувшим голосом, я чувствую, что...

Никто здесь не верит в то, что мы справимся с теми чувствами, которые так и искрят между нами. Словно постепенно мы вспоминаем, погружаемся в те незабываемые две недельки и теперь... Ничего уже не будет как прежде. Никогда.

Сейчас главное уберечь моего сына от них. Вряд ли они решат его забрать, ведь они оба женаты и, вероятно, даже есть дети. И по сути им мой Кир не будет нужен. Это хорошо. Потому что я не готова отдать его. Даже просто рассказать.

А ещё я прекрасно вижу схожесть Кирилла с Дмитрием. Всё же он Дмитриевич. Теперь я знаю это точно, но…

Это ничего не меняет.

Молча разворачиваюсь спиной к ним и включаю воду, чтобы подставить ладони и немного успокоиться. Я вижу в зеркале, что мужчины не шелохнулись, словно ждут от меня чего-то.

- Мне всё равно, - всё же произношу, опуская взгляд на ладони, на которые бежит прохладная вода, - под какими эмблемами или логотипами работать. Прошло больше десяти лет. Да и всё, что произошло там, в Греции, осталось в Греции. Как мы все и хотели.

Они молчат примерно минуту. Долго, но я не поворачиваюсь. И вздрагиваю, когда Матвей подходит к тумбе, облокачивается поясницей, и складывает руки на груди.

- Даже не сомневался, что с тобой по-прежнему легко договориться, - он говорит это, а я едва держу себя в руках, чтобы не поддаться соблазну и не провести носом по его мощной шее, чтобы по-настоящему вспомнить его запах. Сейчас он немножко другой, но я всё же чувствую те самые яблочные нотки.

- Я тоже, - чувствую, а после в зеркале и вижу, что Дима стоит за моей спиной. Мы встречаемся взглядами, он усмехается, хрипло продолжая мою собственную, адовую пытку: - Ты умная девочка.

В шоке замираю, потому что чувствую его пальцы на спине. Он костяшками пальцев ведёт по позвоночнику и мурашки выстраиваются вслед за его касанием, он не стесняется, словно чувствуя, насколько я схожу с ума. Всё тело напрягается, словно гитарная струна, а воспоминания с диким и громким эхом проносятся в голове, не давая мне спокойно выдохнуть и хоть немного перестать так реагировать.

Нельзя так. И мы все это понимаем.

А так хочется.

- Как и говорил в наш последний вечер, ты стала со временем только лучше, - произнёс Дима. А меня окутывает запах пряного апельсина, я практически готова сдаться. Внутри всё трескается, рвётся, стонет и неумолимо тянет навстречу этому мимолётному и практически невинному касанию.

Один момент.

И всё исчезает. Пальцы брюнета, присутствие рыжего. Становится холодно и резко плохо, словно я была на пике удовольствия, а затем всё резко прекратилось, даже не дав мне возможности получить долгожданный оргазм. Даже противно становится. На себя, в первую очередь. Обещаю, что не поведусь, но уже в следующую минуту схожу с ума от касания и простых слов из прошлого.

Хотя, это не удивительно. Я так ярко помню их, так сладко мне было все две недели, что забыть до конца вряд ли бы получилось. Но в итоге…