– Артур, если ты хочешь поговорить с Аней, позвони. Но, уж будь добр, сам! – Разъярённо, но тихо проговорила невероятное женщина. И быстро добавила. – В паспорте, в графе “пол” у тебя “мужской” написан, вот и веди себя как мужской, а не возмущайся что мамочка тебе девочку не задержала! Пойдём, и так задержались.

– Как мы могли упустить, – уже спокойно и тихо ни к кому не обращаясь пробормотал Артур проходя мимо моей, гхм, задней ветвистой части. Дверь за родственниками закрылась, а я ещё некоторое время лежала сливаясь с природой и приходила в себя. Надо бы всё же открыть чаты с этими двумя и почитать наконец.

Это зачем я им понадобилась? Какие именно слухи пошли после высказываний Оли? Что я пропустила? И почему они не на своих стандартных совещаниях? Всё происходящее слишком нереально чтобы быть правдой.

Выбралась из своего примятого укрытия, с благодарностью погладила по погрустневшим листочкам и отряхиваясь, помчалась в сторону заросшего зеленью бульвара.

В затуманенном от полученной информации состоянии позвонила маме чтобы сообщить об увольнении. Она поддержит и поймёт, сама не сидела на месте дольше пяти лет, меняя не только фирмы, но и сферу деятельности. От личного помощника, до суфлёра столичного театра. Даже зарубежные фильмы озвучивала. Но когда появилась я, мама уволилась и посвятила себя тому о чём мечтала с детства- пупсику. Я и сейчас почувствовала себя пупсиком, стоило услышать:

– А вот и моя девочка! – Улыбка сама растянулась на губах, будто не было трудностей, страшностей, грязностей. Одна фраза предназначенная только мне. Мама говорила её с невероятной смесью счастья, любви и нежности. А папа с радостью и гордость. И любовью, конечно.

И одна моя, для них двоих с разными вариациями.

– Твоя и папина! – Слышу в своём голосе смех и поражаюсь магии рочдельской любви.

– А папа опять уехал на дачу, говорит огурцов ещё больше будет, тебе передать? – ворковала мама, позвякивая кастрюлями. На заднем плане слышался голос актера дубляжа знаменитого турецкого сериала. И я на секунду будто оказалась там, рядом с мамой, на маленькой, светлой, уютной кухне в углу которой стоял угловой диванчик с откидным узким столиком, привинченным к стене, за которым я проводила каждый вечер делая уроки. И порхающая над кастрюлей мама. Солнышко гладило её по спине и чёрным, отливающим в шоколад, волосам заплетенным в косу до талии.

А я с улыбкой отвечаю, чуть сбавив шаг:

– Ага, огурчики и вообще овощей можно побольше передать Я решила заняться здоровьем, а то работа, стресс и всё такое. – Села на скамейку чтобы погрузиться в атмосферу спокойствия родительского дома и закрыла глаза.

В моём воображении, маму на мгновение скрыли светлые занавески, поймавшие тёплый летний ветер. Папа долго смеялся увидев мамину покупку несколько лет назад, но помог повесить «это безобразие» с нарисованными черными котиками гоняющими апельсины. Когда занавески опали мама с чуть искаженным в динамике телефона голосом ответила с улыбкой:

– Ты умничка, Анюта, всё правильно. Только не загоняй себя в рамки современной моды на худобу,– она даже чуть поморщилась, – Иметь тело без выпирающих костей или бугров мышц это нормально и не менее красиво.

Моя мудрая, прекрасная мамочка которой лёгкая полнота шла. На всех фотографиях у неё были очаровательные щёчки, аккуратный животик и окружности, где это нужно. На ней это смотрелось гармонично. К сожалению, в моём случае всё выглядит иначе.

–Спасибо, мам, не переживай. – С места в карьер, или как оно говорится. Выдох и… – Кстати, а я с работы ушла.