– Мне показалось, ты разозлилась на меня.

– Глупости.

– Будешь завтра в Белладонне?

– Может быть.

Он наклонился над ней почти с опаской, и, касаясь пальцами её губ, осторожно поцеловал, но не в губы, а рядом. Когда он начал отстраняться, она вдруг схватила его за кисть.

– Слушай, – сказала, – Можешь насиловать меня, но никогда не насилуй мою душу.

– Как это?

– Не лезь в то, что мне нравится, без спросу.

– Подойди в следующий раз к Ландо. Сочини же что-нибудь! Ты ведь всегда была профессионалом по способам привлечения парней. Меня учила.

Мари покачала головой.

Они сидели в окружении иссиня-фиолетовых петуний, роскошно и беззастенчиво разросшихся в белом кашпо беседки, и Мари бессознательно наблюдала за тем, как Ильда срывала яркие головки петуний и, разминая их в пальцах, выкидывала.

– Ну чего ты? – ласково спросила Ильда, и её пальцы замерли, избавив от страшной участи следующий сорванный цветок, который безвольно и печально склонился у неё в ладони, – Что же придумать?

– Ты ведь не хотела, чтобы я встречалась с Ландо.

– Ерунда. Главное, чтобы тебе нравился, а на остальное наплюй. Знаешь, что я тогда говорила: безответственный, инфантильный, несерьёзный – всё пустяки, правда! Всё бессмысленно – и красота, и ум, и богатство, и добрые душевные качества – если человек не нравится. И можно наплевать на миллион недостатков, если любишь. Не надо никого слушать. Мари, я не хочу, чтобы ты, как я, искала что-то в тех, к кому равнодушна. Если он задевает тебя, если есть искра – беги, рвись. О! Если бы… Я бы променяла сто Олеоров на одно твоё чувство к Ландо.

– Тебе не нравится Олеор?

– Не знаю.

– Он милый с тобой.

– Да, кажется. Он милый. – Ильда усмехнулась. – Мы переспали с ним вчера.

– Ильда! И ты ругаешь меня за высказывания о сексе, в то время как…

– Тише, тише! – Ильда прикрыла ладонью рот Мари и, смеясь, пояснила, – Не кричи: люди оборачиваются. Послушай, я просто не хочу, чтобы ты портила милое и романтичное. Мне нечего портить, а ты… Я уверена, что ты можешь быть счастлива и…

Мари закатила глаза, и Ильда замолчала. "Господи," – мелькнула мысль, – "Почему она не понимает, как я завидую ей?"

– Не выкидывай этот цветок, – остановила руку Ильды Мари, – Он чудно подойдёт к твоим волосам и платью.

Ильда пожала плечами, но Мари взяла цветок и, недолго повозившись, вколола его в причёску Ильды.

– Многие девушки перестали ходить через Лебединый парк, когда стемнеет. – сообщила Ильда.

– Я тоже не хожу. Мне страшно. А ты разве ходишь?

– Ещё не пробовала. А ты в курсе, что у обеих убитых были вырваны сердца? И их не нашли. Этот маньяк куда-то дел их сердца. Наверно слопал.

– Очень смешно.

– Ты сильно плакала из-за Линды?

Мари помотала головой.

– Врёшь! Сильно плакала. – уверенно сказала Ильда, – Ты и сейчас едва не плачешь. А мне как-то не плачется.

– Да, конечно! – корча обиженную и плаксивую мину закричала Мари, – Не хочется! Ты всего лишь гордишься, что не плакса и трусишка, как я, а сдержанный человек!

– Ты солнышко.

– Сама ты солнышко!

– Нет, правда, ты мне нравишься.

– Вот иди и скажи это лучше Олеору, ему наверно будет приятней! Ты такая вредина, мне не нравится, как ты себя с ним ведёшь! Он милый, а ты вовсе вредная!

Ильда смеялась.

Они разговаривали ещё несколько минут, а после Мари сообщила, что ей нужно по делам, и ушла. Последнее время бедняжке приходилось много забивать голову учёбой: её родители требовали этого от неё. Мари была старшей в семье, и отец собирался доверить ей часть бизнеса за неимением сына – в семье было три дочки и ни одного мальчишки. Мари ныла и уверяла родителей, что лучше умрёт от голода, чем станет заниматься скукотенью, но слова зависали в пустоте, а сама Мари благополучно часами торчала в папином кабинете. Иногда она жаловалась Ильде, что ничего стоящего в самом деле за эти часы не делает, но Ильда, кажется, нисколько не сочувствовала подруге. Она сама без принуждения много времени посвящала изучению библиотеки и коллекций своего отца, хотя он того не требовал, возлагая свои надежды на 26-летнего сына – наследника. Он считал, что девушкам не пристало серьёзно обучаться чему бы то ни было, и даже отослал Ильду вон пару лет назад, когда она посмела попросить отправить её обучаться у ландшафтного дизайнера или архитектора.