Тут совершилось одно из невидных, но частых чудес: прежде слов, прежде дела, без всяких доказательств душа человеческая поверила взошедшей над нею святыне, в восторге ей поклонилась и ринулась радостно и сознательно за нею на путь новой жизни.
Среди теснящегося народа Иисус приближается к дому Иаира.
Только что исцелилась тайно прикоснувшаяся к Нему кровоточивая женщина, как подбегают сказать, что дочь Иаира, которую исцелить шел Христос, умерла.
– Не бойся, только веруй, – говорит Христос и идет дальше, дозволив следовать с Собою лишь Петру, Иакову и Иоанну.
В доме смятение и плач, и когда Христос тихо произнес: «Что смущаетесь и плачете? девица не умерла, но спит», – раздался шопот возмущения и ропота. С учениками и родителями усопшей Христос входит в ложницу смерти.
Недвижимо, вся в белом, с распущенными волосами, лежит девица. Слабейшее дыхание не вздымает ее груди, ресницы не разомкнутся, и то ужасное и грозное, что мы называем смертью, наложило свою печать на ее юный лик. Дымящиеся факелы сугубят страх, который распространяют между людьми останки отошедших детей земли. Земля побеждена в своем творении, жизнь отнята, и всё безмолвствует.
Смерть, смерть, смерть…
Иоанн так и впился глазами в уста Учителя, и Владыка жизни и смерти тихо подходит к смертному одру. В трепетной тишине ложницы властно звучит Божественный голос: «Девица, тебе говорю, встань!» Источник жизни побеждает смерть. Иоанн видит, как трепет жизни пробегает по, трупу, закоченевшие веки подымаются: точно сказочный сон спадает с умершей, и она подымается.
И понял тут Иоанн, что уже нет более неисцелимой смерти и что земная смерть лишь сон на земле с пробуждением в иных, светлых мирах.
Фавор
Сияет небесное блистанье. Христос преображается.
Сквозь оболочку человеческой природы сияет Божественная Слава, и в светлом облаке раздается с неба глас:
– Это Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение. Его послушайте…
И Иоанн впервые прозревает Божество своего Учителя, и какая-то грусть закрадывается в его сердце при мысли, что Тот, Кто избрал его Своим другом, не человек только, но – сошедший на землю Бог…
Тайная вечеря
Тяжелое предчувствие волнует учеников. Христос только что совершил омовение ног. И скорбная душа Его смутилась при мысли о предательстве.
– Истинно, истинно говорю вам, что один из вас предаст Меня…
Более чутко, чем кто другой, Иоанн прозревает угрожающую Христу опасность. Истомленный тревогой, без слов раздираемый внутренней болью, он припал к груди Христа, и, быть может, это выражение безмолвной и страдающей привязанности облегчало отчасти безмерную муку Христа, терзаемого предвкушениями пыток и Креста…
Голгофа
Казнь совершилась. Богочеловек пригвожден к древу. Из рук и ног струится кровь, голова бессильно повисла на грудь.
Ученики разбежались. Но с выражением величайшей покорной муки у распятия стоит Божественная Мать и возлюбленный ученик.
И переживает Иоанн всякий час своего единения с Распятым. Вспоминает, как с детства льнула к Иисусу вся его душа, как он в святом святых своего сердца был верен Ему еще прежде избрания. И звучат в ушах вновь навсегда отзвучавшие тихие речи Иисуса, только ему одному открытые Христом тайны. Вспоминается все пережитое им за эти три с половиной года, все его неописуемое и безоблачное духовное счастье. А сердце раздирается мукой, и он безмолвно смотрит на склоненный долу лик, и сам готов дать себя распять вместо Христа.
– Жено, се сын Твой!.. Се Мати твоя! – раздается зов распятого Христа.
Так в величайшую минуту вселенской жизни в лице Христова друга было усыновлено Богоматери всё человечество…