– Не-а. Если б председатель приехал, можно было бы с ним. Но он не приедет, – сказала белая.

– Он вчерась приезжал, – продолжила зеленая.

– Но бывают же тут машины? – с надеждой спросил Лешка.

– На шоссе бывают. А к нам, нет, не заворачивают.

– А где шоссе?

– Ну, вот как автобус идет. Во-он, по дороге.

– Далеко отсюда?

– КилОметров восемь.

– Там по лесу можно спрямить, короче будет, – подсказала вторая.

Сергей заметил, что белоплаточная тетка была более общительной.

– Во-он там ложбинка будет, там и спуститесь на поляночку, а от нее левей держитесь и все вперед и вперед. Так на шоссе и выйдете.

Зеленая молчала, с сомнением поглядывая на всклокоченного Леху. Поймав взгляд, тот пригладил волосы и спросил:

– Сколько идти?

– Километра четыре будет, – ответила белая.

Но зеленая засомневалась.

– А не поболе?

– Ну, может, поболе, – легко согласилась ее товарка. – Километров пять, значит. Вы быстро дойдете, – пообещала она.

– Там точно попутки ездят? – еще раз уточнил Сергей.

– Конечно, ездят. Это ж центральное шоссе! Там прям до Шилеги и доедете.

– Пошли! – поднялся Лешка.

– Куда пошли? Ты понял, куда идти?

– Чего тут не понять? До ложбинки, а там левей и прямо. За час дойдем?

– Дойдете, дойдете, – закивали женщины.

Ребята встали.

– Ну, спасибо вам, – попрощался Сергей.

– Не за что! А товарищ твой пусть лист на лоб приложит, вон, синяк какой растет! – И белоплаточная рассмеялась.

Она была не только разговорчива, но и смешлива.

***

Идти по лесу было легко и приятно. В воздухе разливался запах нагретых сосен, где-то в отдалении раздавался крик кукушки. На севере кукушки кричат не «ку-ку», а «ук-ук», и сколько Сергей ни вслушивался, слога никак не переставлялись.

– Кукушка, кукушка, сколько мне жить осталось? – спросил Леха. Настроение у него было прекрасным, как будто он выспался на свежем воздухе, а не в свинском состоянии колотился головой об автобусное стекло.

Кукушка, до этого куковавшая без умолку, вдруг поперхнулась, и последнее «ук» получилось совсем глухим. В лесу стало необычно тихо.

Леха рассмеялся.

– Мне Ленка, знаешь, что сказала? Что кукушка утром кукует столько раз, сколько осталось жить, а после обеда – сколько лет еще не женишься.

– Вот-вот! Обед уже прошел, так что жениться тебе, Леха, в этом году.

– Как это прошел? Мы же с утра ничего не ели!

– Значит, тебе в этом году придется помереть.

– Я даже дату знаю – сегодня вечером. Или, крайний срок завтра. И убийца уже известен. Представляешь, что с нами Бутьев сделает за сегодняшнее приключение?

– Представляю, – поежился Сергей. – Поэтому предлагаю ознакомить его с укороченной версией. Скажем, что просто автобусы перепутали, а про то, что напились, умолчим. Тем более, мы протрезвеем, пока доберемся до базы. Прогулки по лесу, знаешь ли, бодрят.

– Ну, не знаю, не знаю, бодрый ты наш. В комитет комсомола Бутьев, конечно, телегу писать не будет, а вот практику может и не зачесть.

На пару минут друзья погрустнели, только день выдался слишком уж хорошим. Высоко над головами качались верхушки сосен и елей, через которые проглядывало яркое небо. Подлеска почти не было, идти было легко. Ноги пружинили, опьянение прошло, и осталось только веселое желание шагать и шагать по такому чудесному лесу.

Тем более они шли через заросли черники, периодически наклоняясь и зачерпывая пригоршни зеленоватых, еще не совсем спелых ягод. Синяк на Лехином лбу расцветал прямо на глазах.

– Интересно, стекло в автобусе не треснуло? – беззлобно поддел Сергей.

Подорожника они, разумеется, не нашли, Лешка только потер лоб ладонью, на чем лечение и закончилось.