“Откуда взяться ребенку на высоте в тридцать футов от земли, на дереве за окном ее комнаты?” – возражал Салли.

Руб задавался тем же вопросом, но ему хватало ума не спрашивать об этом Бутси. Обрезать противную ветку – минутное дело, но Руб в последнее время виделся с Салли куда реже прежнего и надеялся растянуть обрезку на целый вечер – при условии, конечно, что Салли вообще об этом вспомнит.

– А з-з-знаешь, чего бы еще м-м-мне хотелось? – спросил Руб.

Чего?

– Чтобы все было по-старому.

Пустая мечта, что и говорить. Руб понимал, что хотеть этого бесполезно, но ничего не мог с собой поделать.

Так не бывает, балбес. Время вспять не повернешь, даже если и хочется. Если бы было иначе, мы бы все молодели.

И это, конечно, правда. Как ни крути, а Салли в конце концов улыбнулась удача. Все эти годы они с Рубом были неразлучны – скорее, в силу экономической необходимости, а не дружбы, – но работать Салли было уже не надо. Руб мог хотеть, желать и отчаянно мечтать хоть до второго пришествия, но сути это не меняло.

Не будь идиотом. У тебя хорошая работа. С чего бы тебе хотеть вновь ишачить на Карла Робака?

Не то чтобы Рубу хотелось именно этого. Карл всегда приберегал для них с Салли самые холодные, мокрые, грязные, паршивые и опасные работенки. И платил им вчерную, так что жаловаться вроде как не на что. Но какой бы скверной ни была эта работа, Руб наслаждался каждой ее минутой. Часами простаивая по колено в сточных водах, таких холодных, что не чувствуешь пальцев, Руб был счастлив, что Салли рядом и показывает ему, как все должно быть, как нужно терпеть, а порою и побеждать. Все, что случалось с Рубом, случалось и с Салли, и Руб находил в этом утешение. Как будто они вдвоем отправились в путешествие и его друг знает лучший маршрут. А если Руб замерз, проголодался и приуныл, что с того? Салли скажет ему, что делать, выслушает его опасения, его грезы о том, насколько было бы лучше, если бы жизнь была другой и чизбургеры раздавали бесплатно.

Хочешь сказать, тебе больше нравилось раньше, когда мне катастрофически не везло? Когда мне приходилось вкалывать по двенадцать часов с больным коленом, которое распухало до размеров грейпфрута? Так тебе было лучше?

Что еще Руб с удовольствием поменял бы в Салли, так это умение внушить ему, Рубу, чувство вины. Можно подумать, это он виноват, что Салли свалился с лестницы и повредил колено. Можно подумать, это из-за Руба его “тройка” не выиграла ни разу за тридцать лет.

– Нет, мне всего лишь хотелось бы…

Но договаривать Руб не стал. Запоздало и с большой неохотой он все-таки понял, что жизнь порой обманом заставляет тебя хотеть сущей гадости, и эта гадость тут же сбывается. Салли – лучший тому пример. Когда они еще работали на Карла Робака, Салли вечно желал, чтобы ему наконец повезло, и Руб, не сомневавшийся в мудрости друга, тоже этого пожелал, очевидно придав мечте необходимое ускорение. И когда “тройка” Салли наконец выиграла, Руб, не чуя подвоха, подумал лишь: “Хорошо”. Им больше не придется работать на Карла. И если бы на этом всё и закончилось, было бы просто отлично.

Но ничего не заканчивается, верно? Продолжается и продолжается. Будь осторожен в желаниях.

– Ты первый начал, – ответил Руб на это несправедливое замечание. – Я всего лишь пожелал того же, чего и ты.

И как, помогло?

Не особо, вынужден был признать Руб. Невероятно, но та “тройка” была только началом. То, что Салли всю жизнь ставил в упрек Карлу – он-де такой везучий, что с легкостью нагадит точно в раскачивающееся ведро, – вдруг сбылось у него самого. Потребовались дополнительные штрихи, но в конце концов вырисовалась страшная, немыслимая картина удачи: отныне Салли не надо работать не только на Карла Робака, ему не надо работать