– Можно, Любавушка, можно, – успокоил сестру Аргор и положил ломоть хлеба рядом с моей миской с молоком. – Смирная она, добрая, котёнок ещё. Как воспитаешь, такой и будет.

Смерив скептическим взглядом предложенную мне еду и переведя его на внушительную миску картошки с мясом возле Аргора, я осуждающе покачала головой. Тем самым я заслужила ещё одну улыбку от мужчины и пару лучших мясных кусочков без жира, которые он водрузил на хлеб.

– Так, а в загон пошто не хочешь её? – спросила хозяйка, следя недоумённым взглядом за действиями брата. – Всех же там держишь.

– Мила она мне, – скупо обронил заклинатель.

– Мила… – Любава как-то сникла и покачала головой. – Одни звери тебе милы. Жениться тебе уже давно пора, а ты всё со зверьём возишься. Да и судьба у них всех одна. А ну как привяжешься опять и что тогда? Снова мне тебя выхаживать, а крепость без заклинателя останется?

– Дед Михась ей имя дал, – пропустил слова женщины мимо ушей Аргор. – А с князем я сам завтра поговорю. Может, в приграничье позволит оставить.

– Имя? – опешила женщина. – Да что с тобой поделаешь?! Сам смотреть за ней будешь, меня даже не проси. Не подойду я к зверю дикому.

Любава махнула рукой и поднялась из-за стола. Вскоре она отправилась спать. Заклинатель, поманив меня, направился к лестнице. На втором этаже он показал мне комнату, соседствующую с чуланом. Довольно просторное помещение вмещало в себя удобную деревянную кровать, пару шкафов для одежды и стол. Стянув с кровати одну внушительных размеров подушку, Аргор устроил её под окном и покрыл шалью, а сам вышел из комнаты, чтобы позже вернуться чистым и в свежей рубахе и штанах.

– Ты, Мира, не серчай, – сказал он с улыбкой, – но и тебе помыться бы не мешало. Там, на первом этаже, возле печи, чистая вода и полотенце. Любава уже спит, тебя никто не потревожит.

Мыться я тоже приноровилась, когда ещё у деда жила. Надо только полежать в воде да потом по расстеленному на полу полотенцу покататься. Не слизывать же мне воду с шерсти! Привычная уже процедура не заняла много времени, и вскоре я вновь была в комнате.

Мужчина дождался моего возвращения и, поставив свечу возле кровати, забрался под одеяло. Это он тут спать собирается? А я размечталась о собственной комнате и кровати! Пришлось опять показать заклинателю язык и отправиться на подушку к окну. Зато мягко лежать и тепло от шали. Тихий звук резкого выдоха погасил свечу, и комната погрузилась в тот же мрак, что царил за окном. Не закрытые на ночь ставни позволяли видеть тоскливый свет звёзд на тёмном небе.

– Ночи доброй, Мира.

Доброй ночи, Аргор.

– А ну, стой, чертовка мохнатая! – возглас Аргора впился в спину, заставив меня припустить во всю прыть.

Говорят, что гепарды бегают быстрее всех, а рыси… Тоже бегают, особенно когда позади несётся осатаневший заклинатель, у которого ты по-тихому умыкнула приличных размеров индюшачью ножку, прожаренную до золотистой корочки, с сочным мясом. И мясо это ещё вчера вольготно разгуливало по двору и пыталось цапнуть тебя за лапу.

Да, я поступила опрометчиво, могла бы и попросить. Но ножка лежала на тарелке Аргора так соблазнительно, а я так давно не ела нормального мяса, что всё вышло само собой. Ну сколько можно продержаться на молоке да на каше? Маленькие кусочки мяса, которые мужчина выуживал из своих порций для меня, не в счёт. Это только на один зубок!

Красивая, наверное, была картина. Раннее утро, весь народ уже толчётся на улице, а посреди этой сутолоки, едва сдерживая слюни и зажав в зубах немалую индюшачью ножку, несётся рысь, а за ней – взъерошенный мужчина в домашней одежде, проклиная на чём свет стоит тот день, когда он приютил прикидывающегося невинным зверёныша. Хотя прошло-то всего три дня. С Любавой установился вооружённый до зубов нейтралитет: я к ней не подходила, а она делала вид, что меня не существует. Аргор поначалу пытался объяснить женщине, что я не способна причинить зла, но быстро оставил эту затею. Сестрица оказалась непробиваемой.