Надломлен, но не сломан, Он продолжал жить. А дальше, через два месяца после Ее ухода, руководство инвестиционной компании, куда Он перешел на работу, объявило о сложных временах, за чем последовало существенное сокращение должностных окладов с подписанием дополнительных соглашений к трудовым договорам. Немногочисленным несогласным дали понять, что их никто не держит. На фоне очередного кризиса нашей на ладан дышащей экономики это оказалось совсем неудивительно. Еще через два месяца компания закрылась – то ли по вине слабого управления, то ли потому, что владельцы сочли нужным не бодаться с действительностью, а спасти свои капиталы и переждать сложные времена. О сотрудниках и их проблемах никто, разумеется, особо не переживал. Для Него это стало вторым ударом, потому что работа как – то отвлекала Его от мыслей о том, что Ее с Ним больше нет, что их Дом уже больше не дом, а так… место жительства. Кроме того, Ему приходилось выплачивать ипотеку, а сбережений осталось немного. Он попытался вернуться в строительную компанию, где так удачно начинал трудовую деятельность, но на Его месте работал другой человек, а других вакансий не предвиделось – сложные времена. Он ежедневно рассылал резюме на сайтах поиска работы, но ничего путного (а практически – совсем ничего) не находилось. Немногочисленные друзья и знакомые помочь с работой не могли, да и с ипотекой приходилось рассчитывать только на себя – у всех свои проблемы. Он, в конце концов, стал искать любую работу, разгружал коробки с продуктами на складах, работал охранником сутки через двое, но все это было нестабильно, платили катастрофически мало, а все деньги уходили на оплату коммунальных, еду по минимуму… и все. О развлечениях и культурной жизни и речи не шло. Впрочем, не хотел Он ничего такого сейчас, даже если бы мог себе это позволить.

Есть такая современная шутка, что настоящее одиночество – это когда тебе на почту не приходит даже реклама. В почту на компьютере Он не заглядывал уже неделю – приглашений на собеседования так и не было, сколько бы Он ни откликался на вакансии по своей специальности. А на телефон Ему действительно уже давно не приходило никаких рекламных СМС. Он вдруг осознал, что в этой жизни абсолютно никому не нужен. Лучший друг предал его, обманув с деньгами. Общие друзья после Их расставания несколько раз давали понять, что у них нет времени, и под разными предлогами отказывались от встреч. С бывшими коллегами Он никогда особо не сближался, а родственников после ухода мамы у Него не осталось. Некому было Ему помочь или поддержать. Некому было удержать Его от фатальных решений. Одиночество – это не просто состояние, это наказание, со временем превращающееся в пытку. Оно подобно болезни, которой подвержены все возрасты и состояния, и нет против нее иммунитета. Ребенок, взрослый, старик, нищий, олигарх – каждый может оказаться в ситуации, когда окруженный толпой людей он почувствует, что вокруг никого… Закричи – и не услышат… Не дай Бог однажды осознать, что ты просто лишний элемент в круговороте жизни, чужой всем и всему. Не дай Бог испытать это никому и никогда. Рисуя ад в своей «Божественной комедии», Данте писал о безбольной скорби как о наказании первого круга. Как точно сказано: безбольная скорбь. Видимо, начинаться ад может все – таки при жизни…

На доске выросла уже приличная горка из толченых таблеток. Увлекшись, Он не заметил, что растолок их уже полтора десятка. Он взял новый бокал, высыпал туда получившийся порошок, но пока не стал заливать его коньяком. Оглянувшись по сторонам, Он подумал о том, что новые владельцы квартиры будут поминать его, чертыхаясь. Кому нравится осознавать, что прежний хозяин в этой самой квартире добровольно расстался с жизнью? Как ни скрывай, все равно найдется кто – то, кто расскажет. А новые владельцы могут появиться скоро. К тому времени Он пропустил уже пять ежемесячных ипотечных выплат, и не оставалось никакой надежды на улучшение его финансового состояния. Зато несколько раз звонили менеджеры из кредитного отдела, и пришло официальное уведомление, что через месяц квартира может отойти банку. У Него не было ни сил, ни реальной возможности бороться. Он понимал, что проиграл по всем направлениям.