– Ой! Кабато! Дяденька, я сейчас! Кабато!

Так. Если мне на голову сейчас спланирует еще и этот ребенок, фиаско будет полным и сокрушительным, ржа меня побери.

– Стой где стоишь! – слегка откашлявшись, скомандовал я детенышу аборигенов. – Не надо на меня падать.

– Дяденька, там у вас Кабато… Вы как? Вы живой? Кабато живой?

– Я живой. И если ты перестанешь кричать и кидать сверху булыжники, скоро буду еще и здоровый. – Тяжело вздохнув от прострелившей грудь боли, я постарался сесть и осмотреться. – Твой мохнатый шар тоже хорошо себя чувствует, оттоптал мне всю грудь, обнаглевшее… животное. – Не благородное это дело – вымещать свою злость на ребенке местного населения, но я ничего не смог с собой поделать.

– Дяденька, я вам веревку скину! Только вытащите, пожалуйста, Кабато! Он еще маленький, сам не вылезет!

– Я вижу. – При ближайшем рассмотрении визгливый мохнатый шар оказался тоже детенышем существа, называемого здесь «собака». Очень крупным и пушистым детенышем и, надо признать, довольно спокойным для этого вида. После того как он верещал во время падения, зверь очень быстро адаптировался и с интересом обнюхивал меня, не проявляя признаков страха или агрессии. – Веревка не нужна. Сейчас я сам поднимусь к тебе наверх и отдам зверя.

– Дяденька, вам точно помощь не нужна? У вас кровь… – все еще не унимался ребенок.

Интересно. Значит, он меня видит, а я только слышу голос. А, нет, вон силуэт чьей-то растрепанной головы на фоне неба. Но против солнца не разобрать, кто это – девочка или мальчик.

Я несколько раз вдохнул и выдохнул, нормализуя циркуляцию скверны, и поморщился – кровь из рассеченного лба заливала правый глаз, ребро остро кололо в боку. С чего я так расслабился? Раньше я не допустил бы подобного промаха и не обратил бы внимания на столь пустяковые ранения. А сейчас отчего-то больно, обидно и неприятно.

Но выбраться из оврага это мне не помешало. Даже с тем самым щенком – Кабато – под мышкой. Зверь вел себя весьма индифферентно, висел, где повесили, и не дергался.

А вот наверху меня поджидал настоящий сюрприз.

– Ты старше, чем казалась, – только и смог сказать я, осматривая нежданную… как обнаружилось, «спасительницу» одним глазом. Второй уже окончательно залило кровью из рассеченной брови.

– Ох, дяденька, вы головой стукнулись, – выхватывая у меня из рук свой меховой шар, пискнула девушка. И тут же смутилась, покраснела и глянула снизу вверх виноватыми глазами. – Пойдемте, дяденька… вы идти-то можете?

– Куда пойдем? – не понял я, но сопротивляться не стал. Никакой угрозы от аборигенки я не чувствовал, лишь излишнее беспокойство и пока непонятный мне страх. Мастер Гурам уже рассказывал мне про ближайшее поселение горного народа, но я практически не слушал – зачем мне информация об обычаях местных жителей этого маленького мирка на Желтой спирали? Одно дело, если б здесь, среди Ивановых, я нашел своего Мастера, а так…

– Да тут рядышком, – зачастила девчонка. Точнее, юная женщина. Я уже немного привык пересчитывать видимый возраст на местный счет – лет восемнадцать-девятнадцать ей, не больше. Совсем молодая, худенькая, глазастая, с темной косой на плече. Еще угловатая, и движения такие – резкие, порывистые. Хотя, возможно, вся ее угловатость просто из-за недоедания. – Идемте, рану промыть надо. Ой, вы и ногу зашибли, и бок… Может, тут полежите, я людей… позову? – последнее предложение отчего-то прозвучало тихо и неуверенно.

– Не надо людей. Я в состоянии передвигаться сам. – От одной нее шума уже было достаточно. Да и после Ивановых на толпы я реагирую… отрицательно, и это мягко говоря.