Даже издалека было видно, какие огромные сделались Ясины глаза. Барабанщик сполз под ударную установку. Мы с Гардениной так и покатились со смеху.

– Спасибо, Игорь Васильевич. – Ромка взял микрофон и слегка поклонился. – Группа, которая будет вас сегодня развлекать, называется “Dirty lovers”. Веселитесь и размножайтесь, как верно заметил ректор. Да начнется бал!

Верстовского-младшего, возможно, любили даже больше, чем ректора. Девушки, так уж точно млели и текли практически поголовно, стоило молодому рокеру открыть рот. В зале поднялась буря, но смех и поддерживающие возгласы публики заглушила ритмичная композиция. Бас-гитарист ударил по струнам, ему вторил барабанщик. Ромка снял второй микрофон и перекинул его Ясе. Хоть бы… Нет, не уронила. Солистка приняла “подачу” и принялась бодро подплясывать в такт музыке. Разномастная толпа заколыхалась в ответ.

– Святые небеса, кого я вижу! – Гарденина схватила меня за руку. – Да это же… Неужели, декан?!

Я нахмурилась и обернулась. На ступеньках у входа в столовую возвышалась стройная фигура в черном. Как описать этого… человека? На нем был длинный плащ, напоминающий о том, что самое темное время – перед рассветом, атласный жилет оттенка ночного кошмара, стоячий воротник цвета свежей крови с острыми краями. Роковой образ дополняли белые перчатки и надменно-хищное выражение лица.

Похоже, это и правда был декан – такой “психологический портрет” трудно не узнать. Верстовский обводил толпу взглядом свысока и мало что не облизывался при этом – выискивает полнокровную жертву-двоечника себе на ужин? Рядом с ним переминалась с ноги на ногу другая фигура: согбенная, но в целом похожая. Тоже жилет, стоячий воротник и серый плащ за спиной. Ткань последнего драпировалась в складки, словно дряблые крылья летучей мыши.

Мда. Верстовский в роли сексуального Дракулы и рядом с ним Моль, ветхий дедушка-нетопырь – после такого зрелища можно смело утверждать, что я видела ВСЕ.

– Он что, накрасил глаза? Зыркает по сторонам так, что аж земля из-под ног уходит. – Я передернула плечами и пожалела, что так скоро опустошила бокал – коли демон проник на торжественное мероприятие, неплохо было бы выпить для храбрости.

Даже музыка с оптимистичной сменилась на загробно-драматическую. Что это, колдовской морок? А, вроде нет. Просто группа Ромки начала исполнять “Танец рыцарей” из балета “Ромео и Джульетта” в современной обработке.

– Вот это – мужчина! – благоговейно пробормотала Юля. – Такому я бы согласилась отдать девственность… Ох, здесь есть стулья? А то меня ноги не держат.

– Вон у той стены. Но их мало, на всех не хватит, – я и сама была бы не прочь присесть от удивления, вызванного то ли Верстовским, то ли сенсационным признанием лучшей подруги.

Вениамин Эдуардович, на которого только что свалилось счастье в виде девственности Гардениной, как ни в чем не бывало распрощался с Молем и спустился в зал.

Я сделала усилие над собой и отвернулась к сцене. Происходящее там нравилось мне все меньше: Ромка с новой солисткой неумолимо сближались – того и гляди, запоют вместе. Но и пялиться на кинематографично-яркого декана так себе вариант, еще призову древнее зло силой мысли…

Отыграв трагически прекрасные аккорды из бессмертного балета, музыканты сделали короткую паузу и немного сменили настроение. Следующей со сцены зазвучал лиричный кавер песни "Only us" группы Miracle of sound. Мелодия ассоциировалась с напевом старинных готических баллад и настраивала на поэтический лад. Кто-то приглушил верхний свет: массивные люстры потухли, зато вместо них засияли ажурные звезды, в каждой из которых оказалась спрятана лампа накаливания. Свет пробился через многочисленные резные отверстия в картонных лучах, окропив собравшихся людей золотистыми бликами.