Вряд ли Марк обратил внимание на ее длинные обнаженные ноги. Он смотрел куда угодно – на касатку, горизонт, небо, – только не на Бет.

Однако это не помогло ей приободриться.

– Ладно. Я вернулась. Что тут такого срочного?

Он подождал, пока она зайдет за кита, потом поднял на нее глаза и откашлялся.

– Я хочу попробовать прорыть вокруг нее траншею. – Он указал на опасно притихшую касатку. – Если мне удастся обмотать ее канатом, возможно, у нас получится немного ближе подтащить ее к воде.

– Канат выдержит?

– Он выдерживает мой внедорожник, поэтому выдержит буксировку маленького кита.

Бет нахмурилась:

– Окапывать ее безопасно?

– Я пророю траншею спереди нее, потом мы попробуем пропустить канат сквозь песок под ней… – Он жестами объяснил Бет порядок действий.

Бет покачала головой:

– Не получится. Она, должно быть, весит полтонны. Песок под ней слишком спрессован.

Марк посмотрел на Бет с едва заметным восхищением. Ей всегда было приятно доставлять ему радость. Даже сейчас. Но вот он опустил тяжелые веки, взаимопонимание ушло.

– Я об этом думаю. Если мы подгадаем и попробуем пропустить канат за время, пока волна отходит от берега, может получиться. Но нам нужно быть готовыми к приливу.

– Что произойдет тогда?

– Мы попробуем спустить ее на воду.

– Сами? – пискнула Бет.

– Если нам повезет, то прибудут помощники с лодкой и отбуксируют касатку в море.

– А если нам не повезет?

Он внимательно и пристально посмотрел на Бет:

– Если не повезет, мне остается надеяться, что ты сильнее, чем кажешься.

Честно говоря, Бет не была сильнее, чем могла показаться.

Прошло немало времени, прежде чем она пришла в себя после того, как побывала миссис Демьен Маккинли, но нашла в себе силы, чтобы выжить. Кроме того, ей хватило смелости приехать сегодня к Марку.

Однако Марк Дунканнон уже не был тем парнем, каким она его запомнила. Он вырос во многих отношениях, включая физические характеристики, хотя его душевные качества оставляли желать лучшего. Возможно, потеря отца в столь юном возрасте повлияла на формирование его характера. Потом Марк потерял своего лучшего друга. И очевидно, у него начались проблемы с Джанис – его матерью.

Бет нахмурилась:

– Так ты не сказал мне, что случилось с твоей мамой. Вы были с ней так близки.

Марк словно окаменел, но продолжал копать. Он поджал губы, его глаза угрожающе потемнели.

– Ты думала, я по-прежнему живу со своей матерью? В моем-то возрасте?

Когда-то подобное презрение ранило Бет намного сильнее, – именно после него она оказалась в объятиях Демьена. И все же, если она так сильно обижается на Марка, значит, у нее остались к нему чувства. Она вздохнула, чтобы успокоиться:

– Несомненно, я полагала, что ты уехал из дома, но я никогда не думала, что ты оставишь ее.

Он бросил на нее леденящий взгляд:

– Очевидно, ты провела расследование, прежде чем действовать.

– Я должна была с чего-то начать. Мне подсказала твоя соседка. – Увидев, как Марк выгнул бровь, она продолжила: – Я подумала… Джанис – все, что у тебя есть…

Марк снова принялся копать песок. Он заговорил резко и отрывисто:

– Я надеюсь, ты не пытаешься убедить меня в том, что испытываешь теплые чувства к моей матери. Я помню, как ты однажды выскочила прочь из моего дома.

Бет покраснела. Она не догадывалась, насколько явной была ее неприязнь к матери Марка. Но так было не всегда. Миссис Дунканнон стала враждебно к ней относиться, только когда Марк вырос. Она ревновала его к Бет.

Но в тот день…

Марк встал в траншее и оглядел Бет:

– После школы я какое-то время работал на Севере, на траулерах. Вернувшись, я решил, что пора перебираться в отдельное жилище. Ей нравился город, а я хотел жить в деревне. Все просто.