Водяной, не привыкший к долгим путешествиям по суше, сбил о камни свои ноги. Все чаще и чаще он задавал один и тот же вопрос Кой-Где:

– Ну, скоро ли мы дойдем? Я уже устал.

Кикиморенок вместе с братьями сидел на широких плечах дядьки и, виновато отведя в сторону глаза, говорил, что вон там, за тем дальним поворотом, они увидят дом Кикиморы. Но они проходили и этот поворот и много других, но ничего не видели кроме густых зарослей леса. Кой-Где ругал себя за то, что поддался настроению Водяного, а не указал на другую дорогу – лесную. Та дорога вела через лес, и хотя была суше, но значительно сокращала путь, и они, наверное, уже вышли бы к дому. Теперь же, пройдя столько по ручью, о возврате не могло быть и речи.

– Что-то мы долго идем? Ты знаешь дорогу? – в очередной раз спросил брата Кой-Что. – Скоро будет заходить солнце и нам надо подготовиться к ночлегу, а для этого необходимо найти подходящую поляну на берегу. Не будет же Водяной всю ночь держать нас на руках, чтобы мы не намокли и не простудились. Но тогда он сам устанет, высохнет и заболеет. Эй, – он дернул за рукав третьего брата, – давай думай, как нам устроиться на ночлег.

– Где же тут устроишься. Сплошной бурелом, топляк, тут только пиявкам хорошо. Можно, конечно, построить висячий дом, но для этого требуется время. А, у нас, похоже, его нет. Вон там за поворотом что-то проглядывается, – и Кой-Как указал рукой на поредевшие заросли впереди.

– Что вы там все шепчитесь? – тяжело дыша, спросил Водяной.

– Где же дом Кикиморы? – проквакала Жаклин. – Я уже устала! Все прыгаешь и прыгаешь, и конца этому не видно. Кой-Где, ты куда нас завел?

– Ура, вижу поляну! – прокричал Кой-Что.

Действительно, за зарослями на повороте, там, где быстрые потоки ручья подмывали противоположный берег, виднелось небольшая, но открытая солнечным лучам поляна. Она казалась достаточно приподнятой над уровнем воды и потому могла оказаться сухой. Среди зарослей разнообразных цветов, земляники и черники лежало несколько поваленных деревьев, и виднелись большие пни, заросшие брусникой. На одном из них, широко расставив ноги, сидел старик. Около него стоял небольшой мальчуган. Оба были одеты во все зеленое и с нескрываемым интересом смотрели на появившуюся компанию. Это был Леший со своим внуком Лесовиком.

– Вот это да! Что за странная компания в столь неприветливом месте? – промолвил Леший. – Иди, посмотри, кто там бредет по ручью!

Лесовик, нахлобучив еще больше на глаза свою зеленую остроконечную шляпу, пошлепал к берегу ручья. К тому моменту наши путешественники уже выбрались на высокий берег. Жаба, путаясь в траве, скакала впереди, за ней, подталкивая друг друга, лезли кикиморята. Водяной же сидел в ручье, прислонившись спиной к крутому берегу. Вода доходила ему до плеч, его большие руки и натруженные ноги купались в быстрых струях ручья. Теперь Водяной наслаждался, и широкая улыбка блуждала на его лице.

– Ух, как хорошо! Сегодня я никуда больше не пойду, – про себя шептал он.

– Вы? Здорово! Откуда и куда? – радостно проговорил Лесовик, признав в кикиморятах своих закадычных друзей; они обнялись. – Что вы такие кислые? А кто это с вами? Неужто дядька Водяной? – продолжал он и, наконец, признав Водяного, громко закричал. – Дед, так это же мой дядька, собственной персоной.

– Как дядька? Да еще собственной персоной. Водяной, что ли? – недоуменно промолвил Леший; еще не совсем понимая происходящее, он поспешил к берегу. – Ты? – не веря своим глазам, только и вымолвил Леший, приблизившись к Водяному.

Действительно, в уставшем дядьке, залепленном зеленой ряской и лилиями, измазанном с головы до ног прибрежным илом, трудно было узнать доброго и всегда веселого друга.