– Вы! – догадался Робин и, отведя взгляд в сторону, ответил непреклонным тоном: – Узнав о гибели отца, я распорядился укрыть сестру в надежном месте.

– Где же, ваша светлость? – спросил сэр Рейнолд так ласково, словно разговаривал с ребенком.

– Те, кому я поручил сестру, не успели вернуться в Веардрун. Теперь они вообще вряд ли вернутся, узнав, что замок захвачен. Так что вы и я – мы одинаково не осведомлены о том, где сейчас пребывает моя сестра.

Сэр Рейнолд хотел похлопать его по плечу, но мгновенный взгляд Робина удержал шерифа от этого намерения.

– Лжете, граф Роберт, – вздохнул сэр Рейнолд, – хотя и весьма старательно. Вы знаете, где искать вашего брата и где укрыта ваша сестра. Хотите, скажу, почему я уверен в этом? Вы согласились отвечать на мои вопросы, словно были готовы открыть местопребывание и одного, и второй, только – вот беда! – сами оказались в неведении!

Отбросив отеческий тон, сэр Рейнолд крикнул Робину в лицо:

– Вы, Рочестеры, славитесь тем, что никогда и никого не предавали! А вы – вы-то, граф Роберт! – вдруг решили пооткровенничать со мной о сестре и брате, тем более зная, что ждет последнего. Думал обмануть меня, щенок? Решил обвести вокруг пальца?

– Куда мне! – презрительно рассмеялся Робин. – Вам удалось обмануть короля, несмотря на всю нашу добрую славу, о которой вы только что упомянули.

– Короля никто не обманывал – он сам хотел обмануться, что с успехом и сделал, – цинично ответил сэр Рейнолд и выжидательно посмотрел на Робина, но тот хранил молчание. – Не хочешь по-хорошему – будь по-твоему. Сейчас поздно, а завтра я побеседую с тобой в другой манере, и ты, дерзкий волчонок, будешь ползать у моих ног и умолять о пощаде!

В ответ Робин неожиданно расхохотался – весело, беззаботно, с абсолютной уверенностью в собственной стойкости и бесстрашии. Сэр Рейнолд едва не ударил его – наотмашь, так, чтобы снова сбить с ног и напустить на него ратников, которые вышибли бы дух из самоуверенного и дерзкого юнца. Но он сдержался и, не спуская с Робина глаз, отступил от него, взмахом руки подозвал ратников и приказал:

– Заприте его, не развязывайте, поставьте охрану. Тем, кто будет стоять в карауле, накажите не выполнять ни одной его просьбы, о чем бы он ни просил. Они не должны даже заходить к нему! Зная Рочестеров, уверен, что он и связанный представляет опасность.

Робин усмехнулся про себя: сэр Рейнолд, как и многие ему подобные, считал обаяние, присущее Рочестерам и влекущее к ним людские сердца, сродни колдовству и боялся, даже сейчас боялся пленника.

– Какой изысканный комплимент! – фыркнул он. – Жаль, не могу вам ответить такой же любезностью. Пока не могу, но когда-нибудь непременно отвечу!

– Рад бы ждать, да ожидание недолго продлится, – бросил сэр Рейнолд, почувствовав, что устал за час разговора с молодым Рочестером больше, чем за все время осады Веардруна.

Ратники вытолкали Робина из главной залы и потащили по галерее во двор. Робин заметил, что убитых успели разделить на тех, кто пришел с шерифом Ноттингемшира, и тех, кто служил Рочестерам. Он поискал среди последних наставника, но не нашел и не сдержал печального вздоха. Разве найдешь строгого, всегда ворчливого, а теперь навсегда умолкшего Эдрика в груде тел, сваленных возле стены? Вся оставшаяся в живых челядь Веардруна провожала молодого графа горестными взглядами и вздохами, полными сострадания. Один из юношей, работавший на конюшне, сжимая в руке топор, стал медленно, но решительно пробираться к ратникам, которые вели Робина. Заметив это, Робин остановился, вскинул голову и крикнул, оглушив всех властным громовым раскатом голоса: