Но Робин с прежним упорством встал на ноги и выпрямился во весь рост. Взгляд синих глаз, холодный и пронизывающий, живо напомнил сэру Рейнолду графа Альрика, чье тело сейчас лежало окоченевшее на дороге в окружении тел его ратников. Жестом остановив тех, кто хотел попытаться еще раз образумить пленника, сэр Рейнолд стал снова разглядывать Робина.

– А вы не менее упрямы, чем ваш отец, граф Роберт! – сказал он. – И будет только справедливо, если заслужите то, что заслужил он.

– Смерть от руки убийцы? – усмехнулся Робин. – Нет, сэр Рейнолд, наш род слишком известен в Англии и за ее пределами, чтобы гибель моего отца и моя сошли вам с рук. Ведь мой отец был убит по вашему наущению, не так ли?

Почувствовав себя очень неуютно под проницательным взглядом графа Хантингтона, сэр Рейнолд тем не менее ответил Робину холодной усмешкой.

– Вы чересчур самоуверенны, ваша светлость. Хотя самоуверенность – отличительная черта вашего рода. Напрасно вы не верите, что я действую по приказу короля Генриха. Совершенно напрасно! Если бы поверили, то и повели бы себя благоразумнее.

– Я никогда не поверю, что король приказал вам расправиться с моим отцом!

– Если бы с ним одним! – вздохнул сэр Рейнолд. – Со всем вашим родом, граф Роберт!

Он поднялся с кресла и вновь принялся ходить по зале. Робин заметил, что шериф неосознанно избегает ставить ногу на полотнище с гербом Рочестеров, и усмехнулся. Поймав эту усмешку победителя, сэр Рейнолд стремительно подошел к нему и хотел ухватить за ворот кольчуги, но не посмел, столкнувшись с Робином взглядом. В глазах молодого графа Хантингтона затаилась угроза, словно он только и ждал, когда шериф дотронется до него. Уронив занесенную было руку и отступив от Робина на несколько шагов, сэр Рейнолд сказал размеренным будничным тоном:

– Король Генрих одобрил мой замысел стереть с лица земли весь ваш род, чьим именем и гербом вы так гордитесь, граф Роберт. Ваш отец давно мне мешал! Он забрал слишком много власти во всех Средних землях, не только в своих владениях. Ваше обручение с маленькой леди из рода Невиллов многократно увеличило бы уже ваше влияние и могущество всех Рочестеров. Ведь она племянница правителя Уэльса и сами Невиллы в чести у короля. Да, Генрих благоволил вашему отцу, но до тех пор, пока ему не стало известно, что граф Альрик втайне оказывает помощь мятежному принцу Ричарду, а также его матери – королеве Алиеноре. И это понятно! Ведь в части аквитанских владений ваш отец являлся прежде всего вассалом королевы Алиеноры и принца Ричарда, и лишь потом – короля Генриха.

– Мой отец не был сторонником принца Ричарда в затеянном им мятеже, – медленно произнес Робин, начиная догадываться, что послужило причиной смерти отца и штурма Веардруна. – Он никогда не нарушал вассальную присягу, принесенную королю Генриху!

– Это так, – легко согласился сэр Рейнолд. – Но о том знаем лишь мы с вами. А лорд Гисборн представил королю неопровержимые доказательства того, что граф Альрик всеми способами поддерживает мятеж, что и вы вместе с отцом не скрываете своего участия в войне против короля на стороне принца Ричарда. Когда король Генрих убедился в том, что принц Ричард неоднократно находил убежище именно в ваших аквитанских владениях, его гнев не знал пределов. Он пожелал, чтобы в Англии позабыли само имя Рочестеров. А я, верный слуга короля, поспешил исполнить его волю.

Он улыбнулся онемевшему от возмущения Робину обезоруживающей улыбкой.

– Вы же и подделали доказательства нашей измены! – выдохнул Робин. – Вы и лорд Гисборн!

– Мир его праху! – подхватил сэр Рейнолд, осеняя себя крестным знамением, и, поймав удивленный взгляд Робина, сокрушенно кивнул: – Да, ваша светлость, так оно и было. Граф Альрик, прежде чем погибнуть, нанес смертельный удар моему другу лорду Гисборну. Они умерли почти одновременно: сначала мой друг, следом за ним – ваш отец.