Я кивнул и снова посмотрел на ворота. Лина сделала шаг вперёд, и мы последовали к воротам. Ворота начали раскрываться с лёгким скрипом, и холодный ветер из города коснулся лица.

Мощёная дорога, под ногами тяжёлые камни, равномерно выложенные, почти ровные, от времени поблёкшие и стертые. Улицы были широкими, но чем дальше в центр города, тем больше они сужались, окружённые высокими домами, тянущимися ввысь. Всё здесь было сделано с чувством – дома с тонко вырезанными окнами, балконами, украшающими фасады, крыши, покрытые черепицей, кое-где сломанной или с потёртым покрытием. Улицы были переполнены людьми, но не в том смысле, как в переполненных рынках. Здесь была своя, размеренная суета. Люди шли спокойно, не спеша, и только изредка кто-то ускорял шаг, отрывисто произнося слова на ходу.

Город был многослойным – на одном уровне шли торговцы, приковывая внимание яркими тканями, свежими фруктами и специями, на другом – богатые горожане с витиеватыми нарядами, а еще выше – виднелись балконы, на которых люди беседовали или просто отдыхали. Стражники, облачённые в тяжёлые доспехи, стояли на каждом углу, не выражая эмоций, словно часть самого города. На их груди был изображён символ в виде полукруга с расходящимися линиями. Этот знак казался простым, но утонченным.

Мы шли вдоль торговых лавок, мимо каких-то старинных зданий и мостовых, перекрытых толстым слоем пыли, остатки которой не могли скрыть признаков давней истории. Тут и там были заметны знаки древних культур и влияний, но всё было приведено в порядок, оформлено, как в настоящем городе.

Вдалеке, между узкими улочками, уже виднелся шпиль храма. Он выделялся своей величественностью, будто замок, а не церковное здание.

– Это и есть место, где живёт архистрат? – спросил я, заметив, как Лина уводит меня к его центру.

– Да. Храм-совет, – коротко ответила она, не останавливаясь. – Нам нужно тайно проникнуть внутрь, но для начала приоденем тебя.

Я не стал задавать лишних вопросов. Мы свернули с главной улицы в боковой переулок, где шум города стихал, словно его приглушали мягкие стены домов. Там, между булочной и мастерской по ремонту оружия, стояло здание с вывеской в виде перекрещённых иглы и ножниц. Табличка под ней гласила: «Шелк и Сталь».

Здание было двухэтажным, построено из тёмного камня с резными деревянными ставнями, выкрашенными в синий цвет. На стене – вьющийся плющ, аккуратно подстриженный. Витрина сверкала чистотой, за стеклом на манекене красовалась тёмно-красная накидка с серебряной вышивкой и сапоги, словно только что сошедшие со страниц какой-то фэнтезийной модной хроники.

– Название, как у дешёвого романа, – пробормотал я, глядя на вывеску.

– Не бурчи, – хмыкнула Лина. – У них отличный крой. Заходи.

Внутри было на удивление просторно. Запахи кожи, ткани, пряностей и лёгкой пыли смешивались в почти уютный фон. Ряды одежды: куртки из плотной парусины, плащи всех возможных цветов, кожаные жилеты с аккуратными металлическими вставками, сапоги – высокие, низкие, с пряжками, без. Всё было аккуратно рассортировано, как будто даже ткань уважала порядок. Из-за стойки вышла женщина средних лет с острым подбородком и цепким взглядом. На ней был идеально подогнанный серый костюм и перчатки. Она пренебрежительно оценила взглядом Лину, а после остановилась на мне.

– Одеваем благородного сына? Или он сбежал из особняка?

– Сбежал, сбежал, – спокойно сказала Лина.

– А, так это многое объясняет, – кивнула та и без лишних слов скрылась за занавеской.

Вернулась с комплектом, который бросила мне на руки.

– Примерочная – там.