– Мне тебя, конечно, жаль, но это для твоей же пользы!

Кот не оценил моей заботы, продолжая быстро уничтожать свою первую за день порцию корма. И для кого я сделала специальные полочки на стенах, чтобы лазать, кому на балконе организовывала «полянку» (даже с живым низкорослым персиком!), для кого купила беговое колесо? Главное, я же кота не кастрировала, от чего он так обленился? Ни мышей ему не надо, ни птичек, ни кошечек. Всё чаще думаю, что ему было бы лучше у Вовы, с Алёнкой. Крестница в этом чёрном усатом очаровании души не чает. А там большой дом и сад для прогулок. Но так не хотелось его отдавать насовсем, с кем мне тогда разговаривать и делиться своими мыслями? Так в сомнениях, стоит ли сплавить своего сожителя, я и не заметила, как добралась до работы. Двухэтажное, совершенно новое здание, построенное СК «Трифонов и Ко», по типажу всех оздоровительных салонов «Изумрудный лотос», радушно встречало своих посетителей воздушными шарами, лентами и призывными плакатами «Открытие! Скидки!».

Официально я здесь уже две недели числюсь, пару раз у нас, с нашим коллективом, были собрания. Первое для знакомства и обсуждения правил и политики фирмы, на которую мы все добровольно согласились трудиться. Фирму основали два друга, один стал идейным вдохновителем, второй поначалу был только инвестором, но теперь сам господин Сок (я интервью смотрела) рассказывал, что массажные салоны приносят больше прибыли, чем его гостиница на Чеджудо, хотя изначально он и был настроен скептически, считая, что этого добра и так хватает. Но время показало, что выбранная его другом политика в ведении дел, нашла отклик и приобрела популярность, и не только среди корейцев, меньше чем через год стали открываться первые салоны за границей, а теперь дошли и до Руси-Матушки. Так вот, главным правилом было – никакой пошлятины! По рассказу всё того же господина Сока, его друг, пытаясь получить обычный массаж, натыкался только на бордели, где «помять» предлагали не те части тела, которые требовалось. На том моменте я делала перерыв, чтобы восстановить дыхание после истерического хохота, интересно, этот господин Сок ещё жив? Или это интервью было последним, что он успел сделать в своей жизни? Хотя после этого «трагического» рассказа он затронул острую тему проституции в Корее, подозрения о его целостности это не развеяло. На месте его партнёра, я бы ему зубы посчитала, и язык засунула куда-нибудь поглубже, туда, где солнышко не светит. На втором рабочем собрании мы с коллегами готовились ко дню открытия, предлагая свои идеи и варианты. Победила моя, но сегодня я этому уже не рада.

– Ягодка, ты рано!

Ягодка это я, в этих стенах теперь только так. Хотя, на мой скромный взгляд, может это и неплохо там, на Востоке или в больших городах, но у нас городок относительно небольшой, всего-то на сто тысяч жителей, а потому бессмысленно скрывать свои имена. Но такова политика фирмы, в целях сохранения личности, все сотрудники выбирают себе прозвища (они и в трудовом договоре прописываются) и на работе даже между собой общаются с использованием их. Разглашать информацию о себе или коллегах посторонним строго запрещено. Нет, о себе конечно можно, но в таком случае фирма снимает с себя всю ответственность в случае преследования, угроз или насилия. А случаи, как я поняла, бывали.

– Не спалось, вот и приехала пораньше. Кто-нибудь ещё уже приехал?

– Нет, мы пока вдвоём, до открытия ещё больше часа.

– Тётушка, – это так нашего менеджера теперь зовут, – я спросить хотела, что по вакансиям? Есть ещё свободные места или штат набран?