Собрание подошло к концу, но к решению проблемы я не приблизилась ни на шаг. В замешательстве я снова бросила тоскливый взгляд на свои сережки. А, ну-ка, стоп… Что-то выглядело странным и незнакомым. Я присмотрелась лучше, и мои глаза округлились от удивления. До того, как она успела заметить, что я буквально пялюсь на нее, я уже отвернулась. Правда, успев рассмотреть золотой шарик, венчавший верхний кончик каждой серьги. На моих серьгах такого шарика не было.

«Удивительно, что я сразу не заметила», подумала я, выходя из зала и радуясь, что наши мысли – невидимы.

Видите, похожими могут быть не только люди, но и предметы. Мы увидели, как легко можно спутать и их6.

Такие неверные ощущения могут закончиться неприятностью или чем-то похуже. Иногда их можно вовремя «поймать» и прояснить, а иногда – нет.

Как-то утром мы с подругой вместе ехали на работу. Когда я подъезжала к одному престижному образовательному учреждению, мой взгляд упал на крышу этого шестиэтажного здания, где сейчас играла группа мальчишек. Я увидела там защитный барьер, но в нем были четыре проема, в которые можно было очень легко упасть. «Ты только посмотри на это! – вскрикнула я, напугав подругу. – Где их учителя? Как можно разрешать детям играть на такой опасной крыше?» Она посмотрела вверх и изумилась, как и я.

На светофоре зажегся зеленый свет, и мы поехали дальше, но, проезжая мимо здания, я продолжала смотреть на мальчиков. Сердце мое ушло в пятки, когда я увидела, что один из них бежит прямо к незакрытому проему. Я почувствовала приступ удушья – а потом увидела… Сначала размыто, потом чуть отчетливее, потом совсем ясно. Места проемов были надежно защищены белыми железными коваными решетками.

Нас могут обмануть не только наши глаза, но и уши.

Место действия этой истории – общежитие, где Бени жил на первом этаже, а прямо над ним, этажом выше – Ральф. В тот день Бени неважно себя чувствовал и хотел лечь спать пораньше. И только собрался выключить свет, как услышал стук сверху. Он не удивился, ведь его сосед Ральф, по прозвищу «мистер Скакалка», любил этот вид гимнастики и даже учил ему людей, которым необходимо было заниматься им для здоровья. Поэтому, когда Бени услышал, что наверху прыгают, он подумал, что «мистер Скакалка» снова тренируется.

Было всего десять часов вечера, слишком рано, чтобы ожидать полной тишины в общежитии. Но Бени плохо себя чувствовал, поэтому решился попросить Ральфа сделать ему одолжение и потренироваться в каком-то другом месте. Он поднялся на второй этаж и постучал в дверь, но ответа не последовало. Бени и правда было дурно, и он хотел быстрее вернуться в постель, поэтому его разозлило, что Ральф игнорирует его. Горя от нетерпения, Бени резко открыл дверь. «Я надеюсь, ты не возражаешь, Ральф. Я просто паршиво чувствую себя сегодня, и…» – он остановился, так и не договорив: в комнате было темным-темно.

Бени был ошеломлен. Он понял, что, должно быть, ошибся комнатой.

Но его появление было достаточно громким, чтобы хозяева комнаты проснулись. Движущиеся очертания выдавали двоих повернувшихся к нему людей.

«Что такое, Бени? – это был словно хмельной голос Ральфа. – Раз в жизни получилось лечь спать пораньше… Что за проблемы-то?»

«Прости, Ральф, – ответил Бени, запинаясь. – Но я только что слышал, как ты прыгал».

Это разозлило Ральфа: «Как вообще можно так врываться в комнату? Почему не посмотреть хотя бы, есть свет или нет? Или прислушаться – может быть, мы уже спим!»

Бени стоял посреди комнаты, не понимая, что произошло. В тишине звук стал отчетливее, и все услышали, что глухие ритмичные удары скакалки о пол доносились из соседней комнаты.