Она не попросила Мэри составить ей компанию и даже не оглянулась, уходя в сторону обеденной залы.

Весь остаток вечера Мэри не переставала думать о неожиданном заявлении Шарлотты. Она размышляла об этом и сидя с матерью и поедая мороженое. Когда Мэри взяла в руки распечатанную программу вечера, надела очки и сделала вид, будто изучает список, в ушах у нее звенели слова Шарлотты. Мэри не могла перестать думать об этом разговоре, как вдруг с удивлением услышала свое имя. Обернувшись, чтобы посмотреть, кто его произнес, она увидела в нескольких шагах от себя леди Лукас, которая нетерпеливо указывала сестрам мистера Бингли на тех из семейства Беннетов, кому они еще не были представлены.

– И, наконец, безусловно, – объявила леди Лукас, – мисс Мэри Беннет, самая образованная девушка в округе.

Не успела Мэри опомниться, как ее глаза встретились с глазами младшей сестры Бингли, которая в знак приветствия сделала едва заметный реверанс.

– Это, конечно, большое достижение, – сказала та, – и, судя по вашему виду, вполне заслуженное.

Взволнованная Мэри присела в ответном реверансе.

– Я уважаю ваше стремление учиться, – спокойно продолжала мисс Бингли. – Учеба явно перевешивает все остальные стремления в вашем сознании. Вы – пример для всех нас.

Леди Лукас улыбнулась, и сестры Бингли удалились. Только когда они ушли, Мэри поняла, что забыла снять очки.

Ни один бал не может считаться оконченным до тех пор, пока каждая деталь вечера не будет подвергнута тщательным обсуждениям, взвешена и проанализирована на следующий день после события. Знаком того, как много всего необходимо было обсудить, явился тот факт, что не успели слуги Лонгборна убрать со стола завтрак, как семья Лукас заявилась к ним, чтобы приступить к вышеупомянутым обсуждениям.

– Твой вечер начался прекрасно, Шарлотта, – сказала миссис Беннет. – Ведь именно с тобой мистер Бингли танцевал свой первый танец.

– Да, но, думаю, второй ему понравился больше.

– О, – произнесла миссис Беннет, неубедительно изобразив удивление. – Ты, наверное, имеешь в виду Джейн? По правде говоря, казалось, он действительно ею восхищен.

– Да, бесспорно, – продолжала Шарлотта. – Я слышала, как он говорил, что считает ее самой красивой девушкой на балу.

– Ты уже упоминала, – согласилась миссис Беннет, – но я рада, что ты еще раз это подтвердила.

Шарлотта уверила ее, что это действительно были слова мистера Бингли. Миссис Беннет даже не пыталась скрыть своего удовлетворения тем, что ее старшую дочь публично предпочли Шарлотте. Она переводила взгляд с нее на леди Лукас с нескрываемой радостью. Внимательно наблюдая за Шарлоттой, Мэри не заметила ни малейшего колебания в застывшей улыбке, ее лицо, выражавшее кроткую, добродушную покорность судьбе, ни разу не дрогнуло.

– Подслушанный мной разговор был более полезен, чем твой, Лиззи, – игриво продолжала Шарлотта. – Бедняжка Элизабет! Стерпеть то, как тебя сочли всего лишь недурной!

– Это большое оскорбление, – согласилась Элизабет с притворной серьезностью. – Но я должна постараться его вынести.

Миссис Беннет было не так-то легко успокоить. Она не могла рассматривать пренебрежение своими дочерьми иначе, как тяжкое оскорбление, но чего еще можно было ожидать от человека, поведение которого вызвало всеобщее неодобрение? Мистер Дарси показал себя неприветливым человеком – так утверждали все. Всем вокруг было ясно, что это неприятный, надменный, холодный, замкнутый и снедаемый гордыней человек. Миссис Беннет заявила, что Лиззи не должна обращать на него внимания.

– Если бы вы встретились снова и он пригласил бы тебя станцевать с ним, я надеюсь, ты ответила бы ему отказом.