Обувь караулили примерно также, как и форму. Ходили, искали, мерили. В конце концов купили. Коричневые ботинки на шнурках, ужасно неудобные, на негнущихся, но зато цокающих как целый кавалерийский полк, подошвах. «Ничего, разносятся» – сказала тогда мама. Насколько я помню, ботинки эти так и не разносились – ступня выросла быстрее…

Родители несколько раз за лето ходили в школу, что-то узнавали, задерживались вечерами на каких-то собраниях. С их слов я понял, что всё очень плохо:

1. Меня распределили в класс «Г», а это не «А», не «Б» и даже не «В».

2. Класс очень плохо оборудован – ни шкафов, ни вешалки, одни парты и доска.

3. Учительница совсем молодая и неопытная, а класс у неё, хоть и «первый», но первый!

Хуже просто некуда. Мои дальнейшие перспективы в результате такой «учёбы» были не самыми радужными – в лучшем случае после какого-нибудь в ПТУ разнорабочим на стройку или грузчиком в магазин…

Тем не менее, первого сентября, в отутюженной форме, белой рубашке, с ранцем за плечами и букетом астр в руках я в сопровождении мамы прибыл в школу. Прибыл и тут же потерялся. Все абсолютно незнакомые, всё чужое. Огромная толпа школьников, родителей, учителей и просто зевак из соседних домов. Мы с мамой безуспешно искали какую-то табличку. Она тащила меня за руку через толпу, другой я прижимал к себе уже до изнеможения надоевшие астры. Внезапно мы нос к носу встретились со Славкиной мамой:

– О! Здравствуйте! И Вы здесь?!

– Да, тоже первоклассники!

– А в каком классе?

– «Г»! Найти только не можем, где они строятся…

– Так и мы тоже!

– А Славка где?

– Вон там – возле фонаря. Я его оставила, чтобы не потоптали. Сказала, чтобы ни на шаг не двигался и ждал.

В процессе разговора место «стоянки» нашего «Г» класса было найдено. Попутно выяснилось, что Славка этим летом часто болел, в связи с чем была высока вероятность, что он пойдёт в школу только на следующий год. Но он всё-таки выздоровел и в последний момент был зачислен в наш класс. Поэтому его и не было в списках, а его родители не ходили на собрания.

Ну, а потом было построение. Меня поставили рядом с какой-то девочкой с огромными бантами, которые постоянно лезли вне в лицо из-за того, что она не переставая крутила своей головой. Пускающих слезу родителей попросили отойти подальше. Затем, когда гомон маленько поутих, выступали какие-то тётки. Все хором что-то спели – слов из-за хриплого проигрывателя я не разобрал, поэтому просто открывал рот и что-то мычал себе под нос.

После торжественного построения и первого звонка было объявлено, что первоклассники вместе с выпускающимися в этом году десятиклассниками должны посадить деревья, а потом разойтись по классам – знакомиться с учителями. Я искал глазами Славку – где же он, наверное, мне лучше всего садить дерево вместе с ним? Я ведь никого здесь не знаю. Но Славку я так и не нашёл, зато ко мне подбежала соседская девочка, вернее уже девушка, Ульяна:

– Веня, это ты? Ты первоклассник уже?

– Да. Это я, я первоклассник…

– Пойдём скорее! Посадим яблоньку вместе! Я в этом году уже заканчиваю школу и буду поступать учиться дальше. Наверное, мне придётся уехать из Иркутска… а ты будешь расти, учиться и присматривать за нашим деревцем!

Мы вместе посадили тоненький кустик, полили его и подвязали к колышку. Ульяна достала откуда-то ручку и листок бумаги:

– Ты в каком классе? Первом…

– «Г»!

Она написала на листке – «Веня, 1 „Г“ и Ульяна, 10 „А“» и прикрепила его к колышку. Доучившись, Ульяна действительно поступила куда-то в институт в другом городе и уехала из Иркутска. Больше я её не видел. А наша яблонька действительно росла, становилась всё крепче и выше, пока её не спилили при строительстве нового здания школы.