– Братья мои, настал наш последний час. Князь московский и вся Русь низко кланяются нам! Прощайте!

Все молча едва заметно кивнули. Никто из них не ждал пощады.

Вдруг голоса стихли, и все присутствующие в шатре упали на колени и замерли в поклоне, уткнув головы в пол. Только стражники остались стоять, наклонив головы, не спуская глаз с пленных. К резному трону в середине шатра важно прошёл хан Синей Орды – Тимур-Малик. Он сел на трон, скрестив ноги по татарскому обычаю. На боку у него висела сабля в ножнах, отделанная золотом и драгоценными камнями, необычайно красивый халат был вышит золотыми и серебряными нитями, на пальцах сверкали толстые перстни с большими камнями. Большой живот хана выдавал в нём любителя поесть, а толстые губы – сластолюбца. Дурная слава хана была хорошо известна воеводе.

– Поднимите их, я хочу на них посмотреть! – услышал Дрон голос с трона. Стражники схватили пленных за волосы и потянули вверх, заставляя поднять головы.

– Кто у них главный? – спросил снова голос.

– Вот этот, воевода московского князя Дрон. Его второе имя – Урус-Шайтан! – Дрон почувствовал, как в спину ему упёрлась нога и толкнула его. Падая вперёд, он успел обернуться и взглянуть на обладателя ноги. Это был гонец Игнат, только в татарской одежде и с саблей в руке.

– Сам Урус-Шайтан!? Пусть встанет! – в голосе хана появилось любопытство, – таких врагов нужно уважать.

Дрон поднялся на ноги и посмотрел на хана. Их взгляды встретились, и хан первым отвел глаза. Потом, вспомнив, что ему ничего не угрожает, продолжил разговор:

– Ты знаешь, собака, что вчера я потерял восемь сотен отборных воинов против твоих ста пятидесяти?

– Я не искал этой брани, хан, твои воины сами на нас напали, хотя вся Орда знает, что мы – посольство московского князя. Что ты теперь скажешь Великому хану Мамаю, зачем избил посольство? – Дрон сознательно унизил наглого хана, провоцируя его на необдуманные слова. И хан попался в ловушку Дрона.

– Беклярбек Мамай – не Чингизид, а нищий выскочка, ему недолго осталось править. Скоро на трон сяду я – Тимур-Малик, хан Синей Орды и внук Чингисхана. Но мне нужно золото. Куда ты спрятал московский ясак? Скажи мне, и ты умрёшь быстро и без мук. Я видел грамоту, в которой переписано всё, что князь Дмитрий отправил в Орду. Этого хватит, чтобы я сел на трон Чингизидов уже этой зимой. Скажи правду. Если ты соврёшь, то твои люди умрут у тебя на глазах, а из твоей головы я прикажу сделать кубок. Говори, не медли, – хан начал терять терпение. – Или ты думаешь выйти отсюда живым? А может, твоё колдовство поможет тебе? – эта мысль показалась хану забавной, и он засмеялся. Вся свита начала смеяться вместе с ханом.

Когда хан снова взглянул на лицо Дрона, его передёрнуло от ужаса. Глаза Дрона смотрели сквозь хана не моргая, рот был открыт, зубы оскалены. Тело Дрона тряслось, как будто в него вселился шайтан. Вдруг из неподвижного рта Дрона сначала раздался низкий рык тигра, от которого у всех присутствующих волосы встали дыбом, а затем голос старухи произнёс:

– Вы все здесь прокляты и скоро умрёте! Половина из вас не увидит завтрашнее утро, а те, кто доживет до завтра, будут завидовать умершим сегодня! – леденящий душу хохот вырвался изо рта Дрона, и он в изнеможении опустился на землю.

Несколько мгновений в шатре стояла полная тишина. Наконец хан произнес:

– Если мы все скоро умрём, то вас, собаки, мы пустим вперед. Но перед смертью нам бы хотелось взглянуть на золото, которое вы везли в Орду.

Он хлопнул в ладоши, и, тонко свистнув, сабля одного из стражников опустилась на шею пленного. Голова скатилась на землю рядом с телом, кровь залила землю вокруг.