…Люси выходит в комнату, а где Монстрелла, а нету…
– А Монстрелла домой ушла, – говорит па, – покушала, и ушла. Очень ей у нас понравилось. Тебе привет передавала.
Натянуто улыбается. Перезаряжает кольт.
В комнате шурует Матильда с горничной, с порошком отмывает комнату, шофер с прибором ходит, называется, бортометр.
Люси берет планшет, чтобы играть в игру. Игра у Люси такая, чтобы монстров бить. За каждого монстра – пять баллов, за двух – десять, сто монстров – десять баллов бонусом…
Ма смотрит на доктора, глаза заплаканные.
– Ну, доктор… ну я уже не знаю, что делать… такая девочка была послушная, и на тебе…
– Ну, вы понимаете, в её возрасте это нормально и естественно. Я помню себя в её годы, так верите ли, мне было жалко убить таракана. Ловил таракана и сбрасывал с балкона, еще смотрел, очнется он там на земле или нет…
– Доктор, ну вы хоть понимаете… грязь, мерзость… В конце концов, а если её обидит кто?
– Ну, вы одну не отпускайте. С охранником.
– Вы так спокойно об этом говорите… а если бы это ваша дочь была?
– Я вас уверяю, это пройдет. Полгода, год… и все. Сейчас, главное, не давить, если начнете запрещать, ограничивать – она вам в пику все по-своему делать будет.
– Ой, доктор, я как вижу, как она с чудищами этими возится, хлеб им носит…
– Понимаю. И все-таки – не торопите события….
– А Люси где?
Ма оглядывается. И правда, где. А что если где-то рядом была Люси, вот так, орали=орали друг на друга, даже не подумали, что при ребенке.
А как не орать… она этой сучке Матильде все волосья вырвет, знала бы, зачем её муж в дом взял…
Люси?
Ма поднимается по лестнице, заглядывает в комнату Люси. Нет Люси.
– Может… в башенке своей сидит? – спрашивает муж.
– Это ты её к этой башенке приучил, горюшко ты мое! Вот свалится, вот будешь знать! Завтра же снесу!
– Сама снесешь?
Ма хлопает дверью, бежит по лестницам, по коридорам, что за дом дурацкий, лабиринт, а не дом, зовет – Люси, Люси…
Нет Люси.
– Люси не видели?
Ма сталкивается с Матильдой, спрашивает:
– Люси не видели?
Уже и забыла Ма, что там Матильда с мужем вытворяла.
– Она туда пошла, – Матильда кивает в сторону границы.
– И не вернулась?
Ма смотрит на часы, полчаса до полуночи, за окнами темно…
– И ты её отпустила?
– Так в сами сказали… пускать…
– Ох, чтоб я тебя не видела в доме больше!
Ма радуется, есть на ком злость сорвать. На Матильде. Ма распахивает дверь, бежит в темноту ночи, зовет – Лю-ю-ю-си-и-и-и!
Нет Люси.
Па бежит за ма, да погоди, дорогая, дай я…
А вон Люси.
Стреляет.
Раз, другой, третий.
Люси добивает оставшихся – девяносто восемь, девяносто девять…
Па обнимает сзади.
– Пойдем, принцесса?
– Не, погоди… надо еще одного…
Люси бежит в ночь, па за ней, и охранники, надо еще одного добить, до ста, это очень-очень важно…
Люси стреляет в темную тень, кажется, в Монстреллу.
Сто.
Пятьсот баллов. И десять бонусами.
– Ну… это нормально в её возрасте… понимаете, все мы проходили через стадию игры…
Ма кивает.
– Ну конечно, доктор… а то я так напугалась, когда она нищету эту жалела… ну ничего… это пройдет,
– Ну конечно… пройдет.
Здесь граду быть
Я огибаю невысокую скалу, иду к холмам. Пустыня ложится мне под ноги, как будто уже сдается мне, победителю – но я знаю, что это обман, что она не скоро признает себя побежденной.
Здесь нет ничего, только пустыня, бескрайняя, бесконечная, бесчувственная, как сама смерть. Чахлые деревца нет-нет мелькают на горизонте, и все кажется, что ветер занес их сюда даже не из лесов к северу, а вообще откуда-то с далеких звезд.
Мертвая земля, высохшая земля, – от северного до южного полюса, земля, никогда не знавшая жизни кроме вот этой вот чахлой поросли, отчаянно борющейся за жизнь. Я пришел на эту землю со звезд, сам не знаю, зачем пришел, все говорили, что я пришел зря.