Нетрудно видеть, что приведенная выше информация о пеласгах и греках довольно противоречива. Но самое интересное заключается в том, что все сказанное отчасти истинно, как истинны описания слона слепыми мудрецами, ощупывающими различные части его тела.

Известно, что греки не называли свою страну Грецией, они называли ее Элладой. Грецией же назвали Элладу римляне по имени небольшого и малоизвестного племени под названием «греки». А что до эллинов? Античные авторы признают, что многие части Греции, например Пелопоннес (её сердце), Фессалия, Лесбос назывались именем пеласгов; Геродот был убеждён, что некогда вся Эллада называлась Пеласгией. Следуя этому, «Элладу до греков» будем называть ПЕЛАСГИЕЙ, с приходом ахейцев к власти – АХХИЯВОЙ или АХЕЙСКОЙ ПЕЛАСГИЕЙ, после дорийского завоевания – ГРЕЦИЕЙ, иногда ЭЛЛАДОЙ.

И вот наша версия происхождения пеласгов. Как мы уже говорили (гл. 6), около 8 тлн в связи c резким похолоданием (т.н. «событие 8,2 тлн» или Бонда 4 – В4 [Q: 8,2-kiloyear Event; В: Циклы Бонда]) примерно через 200 лет (время климатической инерции [11.13]) в Левант пришла засуха и голод. Пришла надолго, на сотни лет. Тогда города Библ, Угарит, Иерихон и другие были полностью оставлены. Часть финикийцев, хаттов, хурритов и амореев ушла в Эгеиду, другая – мицраимяне с амореями – в Египет.

Мы считаем, что к этому времени финикийцы уже научились плавать: получив от левантов технологии и ноу-хау в судостроении и мореходстве (включая, возможно, карты Эгеиды и Средиземноморья (см. гл. 4)), они строили неплохие суда и уже не раз ходили в Эгейское море; вполне вероятно, что первые небольшие колонии финикийцев на Крите и в материковой части Пеласгии возникли в период 9,0—8,0 тлн [11.14].

Уходили финикийцы с союзниками (речь идёт о Левантийском союзе, куда кроме финикийцев входили хатты, хурриты, амореи-либу (гл. 4)) в Эгеиду двумя маршрутами. Первый, которым шли финикийцы с хурритами, был морским – на остров Крит через Угарит и Кипр, «налегке». Взяли лишь оружие, инструменты, семена окультуренных растений да одомашненных животных, «каждой твари по паре», как учили предки. Примерно в это время на побережье Крита возникли первые поселения из каменных домов, жители которых занимались земледелием и скотоводством [В: История Крита]. И, конечно, плавали, ловили рыбу, занимались меновой торговлей.

Вторым маршрутом, сухопутным, на юго-запад Малой Азии (Анатолии) отправились хатты, хурриты, амореи и, возможно, некоторые финикийцы. Шли медленно, гнали перед собой стада овец и коз, ослы были навьючены всем необходимым для оседлой жизни земледельцев и скотоводов. Часто останавливались, иногда жили подолгу, строили поселения и города. Вступали в неизбежные в таких случаях связи с местным населением, создавали смешанные семьи, делились своими знаниями и умениями. Так постепенно на юго-западе и западе Анатолии 7,5—5,0 тлн формировалась ЛУВИЙСКАЯ этно-культурная общность, из которой позже выделятся малоазийские народы Эгеиды. Греки назвали их: киликийцы, ликийцы (лукка, лики), карийцы (кары), лидийцы, тевкры, тирсены (тиррены), мисийцы (мисы) и др.

(Как мы уже упоминали (гл. 3,5), задолго до этого, 11—10 тлн в этих же местах, возможно, поселились лудиты-симиты (в Библии сыны Луда, сына Сима). Поэтому не исключено, что в странах Лувии к III тыс. до н.э. сформировались две общины – симитская (лудиты) и прохамитская (финикийцы с союзниками). По крайней мере дальнейшие события в Эгеиде косвенно свидетельствуют об этом. Но более вероятно, что Луд попал в список сыновей Сима в качестве топонима Лувии или более поздней Ливии (гл. 4).)