– Что дальше, Надя?

– Дальше? – девочка замялась, – а дальше пойдём ко мне. Я так понимаю, у вас тут своего дома нет, – шутливо развела она руками.

Дрёма повторил её жест.

– Вот. Я всё объясню маме. Она добрая – поймёт, и на первое время останешься у нас. Потом… потом из города приедет папа, он у меня знаешь какой умный, вот, значит. Думаю, он найдёт решение и твоей задачи.

– Хорошо бы. К вам как-то неудобно идти. Никто меня не знает, и тут: нате вам, здрасьте!

– Можешь оставаться здесь, посреди пляжа. А я пошла. Тоже вариант.

– Хорошо, я с тобой.

– Вот и прекрасно.

Заметив с какой поразительной ловкостью управляется Надя со всеми своими цепочками и «кандалами» Дрёма не выдержал и спросил:

– И всё-таки, мне непонятно, зачем вы таскаете такую неудобную тяжесть? Можно хотя бы уменьшить их.

– Как говорят нам учителя и старшие: «Я должно весить, чтобы чувствовать». А неудобства… какие неудобства?

Девочка прошла несколько шагов, остановилась и, нахмурив лоб, обратилась к Дрёме:

– И будет лучше при взрослых, и не только, не упоминать о тяжести и неудобстве Я. Если честно, то и мне неприятно, – и она с какой-то нежностью погладила многочисленные свои Я. – Ладно, прощаю, – заметив сконфуженный вид мальчика, весело рассмеялась Надя, – прощаю, прощаю. – Покровительственно похлопала она его по плечу.

Сделав несколько шагов по грунтовой дорожке она снова остановилась:

– Давай-ка я лучше расскажу тебе, что значит Я для всех нас – прикованных.

Дрёма не сдержался:

– При-ко-ва-нных!

Весь вид и взгляд Нади был более чем красноречивы: не трогай святое!

– Умолкаю и слушаю.

– И правильно сделаешь.

Надя была хорошей рассказчицей. И вскоре Дрёма узнал, что жителей называют прикованными, потому что, и сама страна называется Прикованная. А всевозможные Ярод, Яим, Явирт, Ясан, Яраб, Яжив и прочие Я, служили здесь тому же, чему служат в его мире паспорта, флаги, гербы, прописки, погоны, кокарды, удостоверения, мантии, сутаны и прочие условности необходимые для персонификации и водворения тебя, как личности на отведённое место. Так же он уяснил: само кольцо называется Я, а цепочка и «брелок» конкретизируют название, например: Ярод.

Когда Дрёма начал дёргать девочку за всевозможные цепочки и смеяться над нелепостью этого «железного хлама», то встретил неожиданный и жёсткий отпор:

– Да иди ты!..

Девочка демонстративно зашагала дальше, надув губы, потом обернулась и добавила:

– Куда хочешь, понял!

– Извини. Я поступил глупо. Да и как я могу надсмехаться, когда и наш мир устроен практически так же. Смешно и нелепо.

– У вас может смешно и нелепо, – примирительная улыбка озарила лицо девочки, – а вот мы – прикованные – не жалуемся и даже гордимся приобретением каждого Я. Уяснил горе-шутник.

– Уяснил.

– Прощаю, – подражая важным персонам, произнесла Надя и захлопала в ладоши.

А хлопают здесь так же, как у нас, с одной разницей: цепочки позвякивают.

Мир был восстановлен.

– А что обозначает вот этот… Я?

Дрёма указал на локтевой сгиб левой руки, там находилось кольцо с длиной цепочкой и брелок в виде раскрытой книги.

– Это? Ягим. Он говорит, что я учусь в гимназии, куда переходят после пятого класса. Малолетки учатся в школе и носят Я поменьше – Яшкол, в форме ручки…

За поворотом тропинки послышалось громкое позвякивание. Кто-то откашливался.

– Там кто-то есть, – насторожился Дрёма.

– Там пост стражи. Да не бойся ты. Идём.

– Но я чужой.

– Идем же, окольцуешься и делов-то.

– Окольцуешься?!

Подросток остановился как вкопанный. Он вспомнил, как окольцовывают перелётных птиц. Ему совсем не хотелось беспомощно трепыхаться в чьих-то руках.