Брахмадева в своем комментарии делит 58 гатх[26] Немичандры на три неравные по объему главы-адхикары (adhikāra), первую из них (гатхи 1–27) он называет «Шесть субстанций – пять протяженных субстанций»; вторую адхикару (гатхи 28–38) он обозначает как «Семь „реальностей“ – девять категорий»; и третью (гатхи 39–58) он именует «Путь Освобождения». Первую и третью адхикары Брахмадева подразделяет на внутренние адхикары (antarādhikāra), а их, в свою очередь, разбивает на тематические части (sthala). Так, первая адхикара состоит из трех внутренних адхикар, первая и третья из которых включают в себя девять и пять частей соответственно. Помимо этого, в конце первой адхикары приводится небольшое дополнение (cūlikā), где дается расширенное истолкование ранее объясненных шести субстанций. Вторая внутренняя адхикара первой адхикары частей не имеет. Вторая адхикара состоит из семи частей и не имеет деления на внутренние адхикары. Третья адхикара подразделяется на две внутренние адхикары, первая из них имеет две части, а вторая – три. Кроме того, каждая адхикара содержит небольшие разделы (pātanikā), где также дается небольшая экспозиция определенной темы.

Такое дробное деление гатх и без того небольшого трактата Немичандры преследует одну важную, с точки зрения комментатора, пропедевтическую цель – выделить общие тематические блоки внутри обсуждаемой области, а их, в свою очередь, поделить на более частные предметы. Брахмадева распределяет по главам (адхикарам), внутренним адхикарам и частям не столько сами сутры (хотя они и выступают единицами деления), сколько комментарий к ним. Текст Брахмадевы, используя «коренные» (mūla) гатхи Немичандры в качестве ключевых концептов, или опорных рубежей, по сути, является полным и довольно подробным изложением всей джайнской доктрины, как ее понимает дигамбарская традиция. По этой причине в начале XX в. данный текст был утвержден в качестве обязательного при сдаче экзаменов на получение звания «пандит» в дигамбарской традиции, а правительство Джайпура предложило ДСв для экзаменов на звание «упадхьяя»[27] в санскритских университетах [Śāstrī 1999: 11][28].

Дж. Шастри, первый издатель ДСв, характеризуя текст с точки зрения его языковых особенностей, замечает, что «санскрит в нем настолько прост, что проще этого уже и быть не может» [Śāstrī 1999: 10]. Безусловно, получивший хорошее традиционное образование (что подразумевает превосходное знание санскрита) дигамбарский пандит имел полное право так утверждать, но на внешнего по отношению к индийской культуре читателя данное сочинение не производит впечатление «проще простого». Синтаксические структуры предложений действительно особых затруднений не вызывают, автор часто использует одни и те же формульные словосочетания для характеристики истинной природы атмана (например: śuddhabuddhaikasvabhāvena, букв. «с собственной чистой, просветленной единой природой», которое неоднократно встречается по всему тексту, как только речь заходит о сущности духовной субстанции; svātmalābha, букв. «обретение собственного атмана», и т. п.). Тем не менее в силу того, что комментарий Брахмадевы представляет собой истолкование джайнской Дхармы в ее полноте, включая и онтологические и эпистемологические концепты во всей их «цветущей сложности» (выражение русского философа К. Леонтьева), чтение ДСв и проникновение в тонкости интерпретации гатх Немичандры Брахмадевой не кажутся легкой задачей.

Особую сложность для понимания и соответствующего адекватного перевода с санскрита на русский язык представляет применение Брахмадевой учения о точках зрения, основу которого составляет выделение двух базовых точек зрения – обыденной (vyavahāranaya) и подлинной (niścayanaya)