Что привело их туда, для Евы и Виталия так и осталось неясным. Да и для всех остальных случившееся незадолго до того на веранде – наиболее мутная, сплетенная из ряда случайностей и лишенная какой-либо однозначности часть истории. Единственным свидетелем происшествия был Мелкий. Другие застали лишь его итог. Важным фактором случившегося стали увлечения Германа и Вали, с одной стороны, явные, с другой, до поры до времени скрытые ото всех.

Двойняшки с трех лет жили в странной для большинства их сверстников реальности. Компьютерно-телефонный бум начала нулевых они наблюдали со стороны. Оказавшись в Старцево, дети были почти лишены доступа к гаджетам. Никаких компьютерных игр. Выход в Сеть – только под родительским контролем, на определенное время и на определенные сайты. Кнопочные телефоны – без Интернета. Единственный ноутбук в доме включался по расписанию, и в основном исполнял рабочие функции: купить-продать, ответить-переслать. Иной мир был иным. О нем Герман с Валей действительно мало знали.

Но полной изоляции, разумеется, не было. Федя и Даня не стремились полностью закрыть детей от мира. Они лишь попытались найти разумный баланс того, что можно и что нельзя. И, как им показалось, удачно. Они и не догадывались о наличии «второй» жизни у детей. Ей просто неоткуда было появиться. Но она появилась, приведя двойняшек в момент ДР Мелкого к очень радикальному, но в силу обстоятельств так и не осуществившемуся решению.

Вторая жизнь Вали была не совсем второй, поскольку была напрямую связана с ее голосом. Это чудо невозможно было скрыть не то что от родителей, от всей округи. На Полигоне петь в полный голос Валя могла только на южном кордоне – в точке наибольшей удаленности от жителей большой земли. Потому упрашивать ее уйти туда на целый день не приходилось. Еще бы. Не надо шептать и прикрывать рот руками. Пой как хочешь, что хочешь и сколько хочешь.

Но с недавних пор пение Вали приобрело другой, скрытый от родителей смысл. В конце августа, в лето моего прибытия, Валя случайно на смартфоне одной из немногочисленных в этой глуши туристок увидела европейский вариант – не то Франция, не то Англия – шоу «Голос». Всего один номер. Выступление вслепую. Чернокожая девочка спела Knockin’ on Heaven’s Door24. По мнению Вали, так себе спела. Но жюри повернулось в полном составе. И все. Валя больше ничего не знала о шоу. Два коротких вопроса, которые она успела задать владелице смартфона, разъяснили немногое. В итоге Валя думала, что все шоу выстроено исключительно на слепых прослушиваниях, и для победы в нем нужен только голос. Внешний вид вторичен. Он лишь подытоживает окончательную оценку после того, как жюри обернулось. Желательно в полном составе. О прочих «прелестях» шоу-бизнеса вообще и «Голоса» в частности Валя и подумать не могла. Реальность, в которой она находилась с трех лет, не подразумевала понимание таких тонкостей. Но всего раз увиденная яркая картинка, наполненная восторгами и аплодисментами, если и не сбила все островные настройки Вали, то внесла в них определенные коррективы, образовав в сознании девочки глубокую трещину. Мечта оформилась и крепла с каждым днем. Для ее исполнения нужен был, прежде всего, голос. Конечно, шепот и прикрывающие рот ладони не сделают его лучше. Потому Валя, даже если в том не было хозяйственной необходимости, ежедневно уходила на южный кордон и пела, встав спиной к острову, чтобы звук ее голоса уходил на юг, туда, куда ей теперь так хотелось попасть. И выражение «в Москву», услышанное от мамы и папы, – они не раз и не два читали детям (или себе?) «Трех сестер» – теперь приобрело для девочки вполне определенное значение. Там была ее мечта, о которой, так случилось, знал только Герман. И только Валя знала, о чем мечтает он.