– Рустам, он качает Исповедь! – крикнул я.

Все-таки он был Светлым, этот древний маг со съехавшей крышей…

Эдгар мгновенно ударил заклинанием, одновременно выкрикнув:

– Как я могу взять Венец Всего?

Ну вот. Не пригодились четыре моих браслета, принуждающие к откровенности!

Все мы молчали, глядя на Рустама. А тот медленно потер грудь, куда пришелся удар заклинания. Поднял голову, посмотрел на Эдгара холодными голубыми глазами. И сказал:

– Руками.

Алишер захохотал. Ну вот, попался Эдгар на двусмысленности формулировок. Даже под мощным заклинанием Рустам исхитрился и дал ответ абсолютно точный и совершенно бесполезный – как математик из анекдота.

А потом Рустам, едва шевельнув губами, ударил в ответ. Причем ударил чем-то совершенно незнакомым. Никаких красочных эффектов – только Эдгара зашатало из стороны в сторону, а на щеках его вспухли красные отпечатки невидимой ладони.

– Никогда больше не пытайся на меня давить, – наставительно произнес Рустам, когда сеанс пощечин закончился. – Понял, Инквизитор?

Прежде чем Эдгар решился хоть что-то ответить, я, успев несказанно обрадоваться, что не применил свой боекомплект против Рустама, вскинул руку и выпалил в Эдгара все четыре подвязанных к браслетам заклинания для развязывания языка. Амулеты на теле Инквизитора полыхнули, но поглотить всю мощь удара не успели.

– Что за вампир был с тобой в Эдинбурге? – закричал я.

Лицо Эдгара исказилось – он мучительно пытался сдержать рвущиеся с языка слова. И не смог.

– Саушкин! – крикнул Эдгар.

Рустам захохотал снова. Сказал на выдохе:

– Пока!

И Афанди снова стал самим собой. Будто слегка сдули резиновую куклу – уменьшился рост, сузились плечи, проступили морщины на лице, потускнели глаза, выпала и разлетелась пучком волос бородка.

Мы с Эдгаром с ненавистью смотрели друг на друга.

А потом, не тратя время на сбор Силы или произнесение заклинаний, Эдгар нанес удар. Огненный дождь пролился с неба, вскипая на наших с Алишером Щитах. Вокруг растерянного, еще не пришедшего в себя Афанди огня не было вовсе – видимо, так сработало защитное кольцо.

Следующая минута состояла сплошь из атак и контратак. Алишер благоразумно уступил мне ведение боя, отступил на шаг – и подпитывал Силой наши Щиты, лишь временами позволяя себе короткий выпад атакующей магией.

Гесер, похоже, привлек к нашему снаряжению лучших предсказателей Дозора – или постарался сам. После огня был лед. В воздухе запела метель, крошечные снежинки с острыми как бритва краями пробовали на прочность наши Щиты и беспомощно таяли, приближаясь к Афанди. Ледяная буря еще не успела стихнуть, как Эдгар нанес Поцелуй Ехидны – камни под ногами покрылись каплями кислоты. Афанди опять оказался защищен. Краем глаза я заметил, что старик тоже не бездельничает, а плетет какое-то слабое, но очень хитрое и необычное заклинание. Вряд ли его ждал успех, но он хотя бы был занят и не путался под ногами.

Четвертым заклинанием, которое применил Эдгар, оказался вакуумный удар. Я уже ничего иного и не ожидал – и когда давление вокруг стало стремительно падать, невозмутимо продолжил долбить Эдгара попеременно Опиумом и Танатосом. Из-за моей спины Алишер бил из жезлов огненными шарами и сгустками переохлажденной воды. Комбинация из файерболов и взрывающихся ледяной шрапнелью тягучих синих капель действовала превосходно – я видел, как попавшие в контраст защитные амулеты Инквизитора теряли силу.

И все же дело было не только в амулетах. Эдгар, маг первой категории, держался против нас двоих и ухитрялся атаковать в ответ! То ли он был накачан Силой сверх всякой меры… то ли уже превзошел первый уровень Силы. Времени на то, чтобы досконально проверить его ауру, у меня не было.