Мне пришлось устраиваться на работу. Восемнадцать лет были большим плюсом, потому что меня брали официально и деньги я получал такие же, как полагается всем. Я работаю везде, где могу: барменом в клубах на выходных, официантом в кафе по понедельникам и вторникам, и грузчиком в среду, четверг и пятницу. И при этом я еще успеваю водить Софи в школу, забирать, кормить и убирать дома. Тяжело, но я справляюсь. И я не жалуюсь. Не жалуюсь только потому, что другого выбора у меня нет. Я должен обеспечивать свою сестру и себя.

В сентябре я снова должен был стать тем, кем всегда был в школе. Авторитетным парнем-футболистом, от которого тащатся все девушки школы. Я должен быть грубым, как обычно был все эти годы. Но после смерти матери многое изменилось в моей жизни, во мне. Мне больше не хотелось быть старым Аароном, который привык всем грубить и всех задирать.

Мама всегда учила меня быть добрым и отзывчивым, но у меня плохо получалось. Но после ее ухода я пообещал самому себе, что стану тем, кем она хотела видеть меня всегда. Должно получиться. По крайней мере в меня верит Софи и этого мне достаточно.

Первое сентября выдалось суматошным. Во-первых, на меня наехала какая-то дура, решив, что я унижаю одну девушку. А я хотел помочь. Впервые в жизни я хотел помочь, а меня снова выставили придурком. А потом та же девушка, что наорала на меня, упала ко мне в ноги. И снова прыснула своим ядом. Тогда я понял, что я не хочу с ней общаться и как-либо контактировать. Обзывать, гнобить и грубить я не собираюсь – пообещал же самому себе. Просто буду игнорировать ее существование.

Но когда заметил ее взгляд на поле, я не смог сдержать самодовольной улыбки. Она едва не кончила прямо на той тропинке. Таким взглядом смотрела, что готова была кинуться на меня. Ладно, это было забавно.

И одним вечером я провел целое расследование аккаунта одной девушки, что подписалась на меня. И как я был озадачен, но в то же время мне было весело, когда я увидел фото с одной уже знакомой мне особой. Что-то слишком часто я встречаю Лауру. Так ее зовут. Услышал от Кимберли.

С Ким мы дружим с самого детства. Ее манера общения, ее поведение раньше мне нравились, я получал от этого удовольствие, но сейчас я понимаю, насколько паршиво она себя ведет. Но запретить ей что-то я не могу, осуждать – тоже, поэтому я просто стараюсь меньше контактировать с ней.

В субботу я, сам не понимая зачем, написал Лауре в инстаграме, найдя ее аккаунт у Эрики —так звали ту девушку, что подписалась на меня недавно. А потом я тотчас вышел из инстаграма, даже не узнав, прочитала она или, быть может, ответила?

Я услышал плач сестры. Снова. Софи горевала по матери. Эта боль пройдет не скоро. Я каждый день старался ей помочь, каждый раз старался отвлекать, успокаивать, поддерживать. Но ей, кажется, становилось только хуже. И я хотел, чтобы ей стало лучше.

Мне пришлось найти для сестры опытного психотерапевта, не важно, скольких денег мне это стоило, ведь главное – чтобы ей было лучше. Детский психолог Айла была милой женщиной на первый взгляд. В субботу был первый сеанс. Софи вела себя очень скованно, почти не шла на контакт, по словам Айлы, но ей все же удалось поговорить с ней, насколько бы она ни была зажатой.

Мне пришлось брать на себя ночные смены, чтобы иметь возможность теперь оплачивать ей психолога. И это выматывало.

***

Я только-только вернулся с ночной смены, едва стоящий на ногах. Припарковав свою машину в гараже, я сразу завалился домой спать, так как у меня оставались там каких-то несчастных сорок минут. Конечно, этого было мало, чтобы