– Может голова закружиться, это рискованно. Но давай попробуем. Я тебя провожу, – и мисс Виндлоу помогла Бьянке подняться с места.

Адалин не жалела о том, что нашла в себе силы отказать Виктору. Каждый раз, вспоминая разговор у реки, она думала, как бы могло сложиться их будущее, прими она его предложение. Никогда раньше она не испытывала подобных чувств к мужчине и надеялась, что так оно и останется, что ей ничто не помешает посвятить жизнь работе. И всё же она грустила. Она скучала по их совместным прогулкам, по его колким намекам, от которых кровь приливала к лицу, покрывая его стыдливым румянцем. Девушка осознавала, что за человек генерал и как относится к женщинам, потому ей не пришлось прилагать слишком много моральных сил к тому, чтобы отвергнуть его. Забыть себя, посвятить жизнь мужчине, раствориться в заботах о семье без возможности приносить пользу людям и быть одной из многих – слишком несправедливо при её образе жизни и восприятии мира, а потому девушка всякий раз гнала от себя воспоминания и надеялась, что образ голубоглазого брюнета рано или поздно растворится в её сознании и его место займут более важные дела, заботы и лица.

– Ты как? – она постучалась в дверь туалета.

– Всё хорошо, – глухо проговорила Бьянка. Хотя нет, – девушка толкнула дверь и тяжело спустилась со ступеньки. – Будь у меня две руки, было бы проще.

Поравнявшись, они зашагали в сторону крыльца. Приятный свежий летний день одаривал их прохладой лёгкого ветерка и звал задержаться на природе подольше.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Адалин.

– Лучше, чем вчера. Я бы очень хотела прогуляться. Далеко не уйду, – она заметила волнение в глазах подруги. – Даже, может быть, просто посижу на лавочке, подышу воздухом.

– Позволишь составить тебе компанию? – Адалин улыбнулась, решив отложить немного домашние дела.

Не спеша они направились в сторону лесной тропинки. За то время, что Бьянка провела в доме Виндлоу, девушки подружились и теперь могли о многом поговорить. Адалин рассказывала о своём детстве, о переезде и смерти матери, Бьянка – о жизни в приюте, о том, что своих родителей она не знала и ждала с надеждой удочерения, как впрочем и все остальные воспитанники.

– Я очень скучаю по Италии, – говорила она.

– У тебя там остался кто-нибудь?

– Нет. В приюте у меня не было друзей.

– Жениха тоже не было? Ты такая красивая, трудно поверить.

– Ну, у тебя же тоже нет, – рассмеялась девушка, уходя от ответа. – Если честно, я не хочу замуж. Мне всегда хотелось посвятить себя работе – преподавать в школе или водить экскурсии в Галерее Уффици. Мне кажется, семья забрала бы всё время, и я закисла бы в четырёх стенах. Тем более, у меня никогда не было перед глазами примера нормальной семьи и как быть матерью, я не знаю.

– Я видела столько женщин, которые рожали в первый раз, – отвечала Адалин. – Они были напуганы не столько болью, сколько неизвестностью, что будет с ними дальше. Но когда ребёнок появлялся и мать брала его на руки, происходило волшебство – иначе не назовёшь. Они пережили вместе эту пытку, чтобы стать друг другу ближе и дороже всех на свете, – некоторое время девушки шли молча. – Но я тоже замуж не выйду, – заключила Адалин.

– Уверена, тебя не раз звали.

– Бывало, – коротко ответила девушка. – Мне предложили поступать в университет в этом году, – она серьезно взглянула на подругу. – Никогда не думала, что женщине позволено будет учиться наравне с мужчинами.

– Я за тебя безумно рада! Но мне кажется, тебе будет непросто выдерживать натиск поклонников. Там же одни парни.

– Или пренебрежение в смеси с высокомерием. Попробую. Всё когда-то случается впервые, – она пожала плечами.