Господи. За что?!

- А это что еще за новости?!

«Это», «что» — чудные эпитеты в мою сторону. Тут же злюсь, а еще оскорбляюсь, но по факту остаюсь наедине со всеми своими эмоциями: Ева снова смотрит только на мужа, а тот довольно улыбается и разваливается на кресле по своему фирменному рецепту.

Один Владислав Довод довольный, блин. Девяносто килограмм. Хотите?!

Хотим.

Чш! Замолчи!

- Это моя стажерка.

Пауза. Гнетущая. И с каждой секундой она становится тяжелее и тяжелее. Я ее не понимаю, как не понимаю и их молчаливого сражения взглядами, но мечтаю испариться. Мне почему-то кажется, что не к добру это, ой не к добру…

- Так, значит?! - шипит жена, муж в ответ просто жмет плечами.

Просто. Жмет. Плечами.

Опять же: что?! Что, твою мать, происходит?! И почему Еву так бесит ситуация?! Она ведь через мгновение резко разворачивается и спешит на выход, сильно, зло стуча каблучками.

БДЫЩ!

Дверь кабинета так ухается о дверной косяк, что я удивляюсь, как окна не посыпались градом на голову бедолагам, которые и не знали о том, что Боги сегодня не в духе.

Да и я этого до конца не знаю, потому что Влад, например, начинает смеяться. Он покручивается на стуле, смотрит в потолок, пока я стараюсь в принципе не дышать!

А потом стараться и не нужно: он резко опускает глаза на меня и хитро тянет.

- Прости, малышка. Моя жена ненавидит лимиты на своей карте.

А-а-а…так вот в чем дело? Я, конечно, вряд ли пойму до конца, что значит «лимит» в их мире, но киваю пару раз.

- Хорошо, - потом вдруг добавляю, - Простите, если у вас из-за меня проблемы.

Довод улыбается страннее.

- Пока их нет.

Пока?

- Подойдешь? Мне нужна твоя помощь кое с чем.

В башке тут же начинает вопить тревога. Сердце срывается в дикий танец со скоростью света, а внизу живота моментально наливается что-то…что? Я не могу разобрать. Чувствую тревогу — это сто процентов, еще волнение, а еще…кажется, предвкушение? И…возбуждение?

Женя! Вот он тот момент, когда тебе надо сваливать! Вали!

Но я не бегу в обратную сторону, а поднимаюсь со своего места и на негнущихся ногах подхожу к его столу.

- Не бойся, малышка, я не кусаюсь.

Говорит так проникновенно, а глаза блестят точно также в обратном направлении.

Еще как кусается. Еще как! Вали же отсюда! Скажи, что увольняешься! Это. Кончится. Плохо.

Но вот я стою рядом, смотрю ему в глаза и сжимаю подол своего платья. Он продолжает улыбаться.

- Что нужно сделать? - глухо спрашиваю, чтобы как-то разрядить непонятную для себя обстановку, Довод открывает первый ящик стола.

Там, как я помню, лежат контракты. Ну точно! Передо мной ложится один.

- Ты, кажется, будущий переводчик? Значит, хорошо знаешь язык?

- Английский и французский. Второй похуже.

- Чудно. Нам понадобиться только один. Переведи для меня этот контракт, будь душкой.

Мне хочется воспротивиться, а еще больше хочется уточнить: что-то я слабо верю, что такой, как Довод, сам не может провести ревизию собственных контрактов, но я почему-то опять молчу. Стягиваю листы, отхожу и присаживаюсь в кресло рядом.

Хмурюсь.

Ага.

Ну да, это точно контракт, только вот…

Нет! Не может быть!

Краснею густо, двигаюсь к документу ближе, хмурюсь сильнее. Это то, что я думаю, простите?! Серьезно?!

- Проблем не будет?

Вдруг звучит прямо над моей головой, и я вздрагиваю от неожиданности.

Застыла.

Спинка ровная, глаза расширенные, губы приоткрыты, а дыхания нет — все это симптомы одной болезни под названием «Близкий Довод». Потому что каждый раз, когда он ко мне приближается, я всегда вот так по-дурацки себя веду.

Будто мертвой притворяюсь. Словно уроки выживания в дикой природе мне помогут остаться незамеченной.