Арс покачал головой.

– Он манипулятор, Несса. Он манипулирует всегда, когда есть возможность. Эмоциями, чувством вины, чем еще там можно манипулировать? Вот он это делает.

«Несса, у меня немаленький опыт общения с парнями, и этот опыт научил меня, что, если ты чувствуешь, что что-то не так, скорее всего, так и есть. И я всегда доверяюсь этому чувству. Твоему организму незачем тебя обманывать».

Слова, которые когда-то сказала ей Тая, вспыхнули в голове внезапно, но так вовремя. Ведь она еще давно говорила. А Ванесса не обратила вовремя на эти сигналы своего тела. Не восприняла всерьез. Поведение Радмира, его реакция на Арса, свое нежелание, пусть даже единожды, видеться с Миром, непонятное отторжение, настороженность.

Все было кристально чисто. Нужно было лишь соединить точки. Но Ванесса просто не привыкла ожидать такого подвоха от людей в своем окружении. Не привыкла, что ее в любой момент могут обманом заставить сомневаться в себе и близких людях. Так низко, гадко и… сейчас она ощущала себя грязной. Ею так легко воспользовались. До глупого, до смешного легко.

И от этого было почти больно.

Она действительно никогда не сможет простить Радмира за то, что он сделал. С ней, с Арсом, даже с Леей. И она больше не позволит ему причинить боль ей и тем, кто ей дорог.

Ванесса закусила губу и свесила ноги с кровати, поворачиваясь к Арсу полубоком. Краем глаза замечая, что его взгляд неотрывно следил за ней. Между ними снова повисла тишина. С улицы слышались далекие голоса и даже пение одинокой птицы. В последнее время они пели куда реже – уже вовсю приближалась осень. Скоро будут желтеть листья, постепенно с глаз исчезнет уже такой привычный зеленый цвет, начнутся густые листопады, устилая тротуары хрустящими коврами, которые после дождей станут вялой, пожухлой кашей под ногами. Солнце перестанет быть таким частым и с каждым днем будет греть уже не так, как раньше. Начнется постоянная морось, прохладная, но спасающая огненных артистов. Выступать с влажными волосами и одеждой всегда было куда безопаснее, а в запале от азарта выступления холод практически никогда не ощущался. Наоборот, приводил в чувства, здорово отрезвляя.

Ванесса ощутила прикосновение: Арс накрыл ее руку своей. Улыбнулась ему, вылавливая спокойный взгляд.

– Почему ты никогда не говорил, что любишь меня?

Даже не сомневалась, что Арса не смутит вопрос. Он так же спокойно усмехнулся краем рта и, глядя ей прямо в глаза, ответил:

– Потому что думал, что тебе могут быть не нужны мои чувства. Что тебе хорошо и так, что ты видишь во мне просто близкого человека, а не потенциального партнера. Боялся открыться, потому что считал, что ты уйдешь.

– Но почему?

Он смотрел на нее несколько секунд, прежде чем ответить:

– Думал, ты испугаешься. Считал, что тебе не нужно это все. Этот мрак, эта боль, этот тяжелый шлейф моего прошлого. Столько дерьма случилось. Я не хотел, чтобы оно коснулось тебя, чтобы ты забивала этим голову. Но вчера… – он протянул руку, поддел ее подбородок указательным пальцем, приблизив ее лицо к своему. – Я просто понял, что могу в любой момент потерять тебя. Что мы действительно, черт возьми, занимаемся опасным делом. И что я хочу, чтобы ты знала. Даже если бы ты не ответила мне взаимностью… что ж. Ничего бы не изменилось. Я бы продолжал любить тебя.

– А я люблю тебя. И такое ощущение, что всегда любила, – признаваться в этом было так легко. Слова слетели с губ невесомо, в одну секунду. И ни смущение, ни волнение не чувствовалось внутри. Не было заикания, жара, краснеющих щек, неловкости. Все так, как и должно быть. На своих местах. Они вместе. И любят друг друга. – Прости меня, Арс.