В осени было свое очарование. Была атмосфера. Но очень недолго – ровно до тех пор, пока не облетят с деревьев листья, обнажая голые ветки, пока хрустящий разноцветный ковер под ногами не станет пожухлой кашей из-за дождей и бесконечной грязи, пока город не начнет казаться серым и пустым из-за постоянно хмурого неба.

Люди, которые говорят, что любят осень, зачастую любят ее не целиком, а только первую половину. Окончательно вся атмосфера пропадает, когда проходит Хэллоуин. И пусть в России его официально не праздновали, перед Новым годом это был последний период, когда кофейни, ресторанчики и магазины хоть немного преображались – благодаря разложенным на улице тыквам, наклейкам паучков на стеклах и ведьминским шляпкам, которые появлялись на каждом углу, а потом снова исчезали на целый год. Хотелось заваривать чай с травами, пересматривать любимые фильмы, например, «Гарри Поттера» и «Сумерки», и готовить яблочные пироги с корицей.

Но только первую половину осени.

Во вторую хотелось не выходить из дома до тех пор, пока снова не начнет цвести черемуха, а следом за ней – сирень. Пока тренировки из зала не вернутся на улицу. Пока на набережной не сойдет лед и снова не будет слышен плеск воды.

А до этого момента еще целая осень и зима впереди.

Глаза зацепились за летящий огненный шар, и Ванесса обратила внимание на Алю, что тренировалась чуть поодаль. Она репетировала свою одиночную программу: крутила пои, меняя трюки один за другим, оплетала себя пламенем, частыми короткими бросками перекидывала грузы, ловко хватая цепи в самый подходящий момент. Танцевала. Двигалась быстро и легко, и если бы на улице стояли сумерки, это бы смотрелось еще эффектнее.

Ванесса пришла в «Феникс» полтора года назад.

Полтора года Аля не ставила сольные номера.

И если сначала Ванесса переживала из-за того, что оставила ее одну, то всю последнюю неделю ее голову посещали другие мысли: впервые за полтора года Аля смогла сделать шаг вперед, потому что сольное выступление важно для артиста. Это уровень выше, это запоминаемость, это желание и возможность показать то, что умеешь. Только ты один, берущий ответственность за свое выступление целиком и полностью. И Ванесса вдруг испугалась, что могла невольно стопорить Алю все это время тем, что та взяла ее под свое крыло.

– Ты как?

Аля подошла слишком внезапно, и Ванесса, которую скрыла от мира плотная пелена мыслей, вздрогнула, поднимая глаза. Тяжело дыша и широко улыбаясь, Аля подняла свою бутылку и жадно припала губами к широкому горлышку.

– У тебя отлично получается, – улыбнулась Ванесса, глядя на нее снизу вверх.

– Спасибо. У вас с Арсом тоже. Вы действительно с идеальной синхронностью отрабатываете номер. Так чувствуете друг друга, словно можете читать мысли. Это прям заметно.

– С тобой мы тоже чувствовали друг друга.

– Само собой, Несса, – Аля широко улыбнулась. Тепло так, по-взрослому. Как старшая сестра. – У нас с тобой полное взаимопонимание. Мне кажется, оно установилось с самого первого дня. Мне всегда было комфортно работать с тобой.

– Аля, знаешь, я рада, что спустя полтора года у тебя, наконец, появилась возможность поставить свой сольник.

Аля чуть прищурила глаза, забегала ими по лицу Ванессы. Считывала мимику. Или хотела забраться к Ванессе в голову и силой мысли понять, о чем та думает. Отставила бутылку и села на бордюр рядом. Мягкая улыбка не исчезала с ее лица, но теперь вместе с ней была и некоторая осторожность, словно Аля пробовала ступать на зыбкую почву.

– У меня всегда была эта возможность, Несса. Я могла сделать это в любой момент, если ты об этом. Но у нас вышел отличный дуэт, так ведь? Мне не нужен был сольник, ведь мы работали с тобой вместе.