Мия сердито посмотрела на ведущего и приняла букет, выдавив на публику непривычно фальшивую улыбку. Человек во фраке подмигнул и, надев шляпу, скрылся в торжествующей толпе выступавших.

Расталкивая столпившихся у входа людей, в операционную ворвались остальные участницы группы. Лиццу, Джои и Шотоха сразу сомкнули Мию в объятьях, таких крепких, что едва позволяющих дышать.

– Мия! Мия! Ты жива! – кричали они и тискали её так, что чуть ли не душили.

– Воздуху, кх-кх! Дайте воздуху! – пыталась вырваться она.

– Вот это потрясение! Мы так волновались! – в один голос проговорили Джои и Лиццу.

– От тебя лекарствами горько несёт. Что за парфюм? – поинтересовалась Шотоха.

– Не обнюхивайте меня пожалуйста, – смутилась Мия.

Со стороны входа в операционную послышались щелчки фотокамер. Перед глазами ослепительным мерцанием пронеслась череда ярких вспышек.

– А ну выдворить всех вон! – рявкнула на охрану Шотоха.

После нескольких громких возмущений и грубых толчков служба безопасности выгнала всех посторонних, оставив музыкантов одних.

– Что ты удумала?! В могилу нас решила свести?! – воскликнула Лиццу и вмазала Мие пощёчину. – Как ты могла так нас напугать?!

– Мы места себе не находили! С ума сходили! – негодовала Джои.

– Ты задницей соображала, когда нас так разыгрывала?! – возмутилась Шотоха.

– Я сама не знала, – неуверенно оправдалась Мия. – Простите девочки, простите.

– Больше никогда так не делай!

– Обещаю не буду, – с грустью произнесла она и взглянула на подруг.

Они стояли перед ней всё те же милые, родные, доверчивые. У Мии случилось озарение и глядя на их измученные лица, она словно почувствовала наполнявшие их нутро души, некогда жившие вместе с ней на небесах. Мия все их близко знала и вспоминала чуть ли не по небесным именам.

– Лиццу, Джои, Шотоха! – дрожащим голосом произнесла Мия, теперь уже сама подруг изо всех сил обняла и горько заплакала. – Я так скучаю по вам! По всем вам, но вы, как и я пока здесь ничего не помните! Совсем не помните!

– Что? О чём ты? – переспросили Шотоха с Джои и недоумённо переглянулись.

Мия подошла к Лиццу и принялась шкрябать ногтями у неё на груди, как кошка коготками, будто стараясь что-то изнутри достать.

– Лиццу! Где ты Лиццу?! – спрашивала она. – Тебя почти не вижу!

Мия скребла так усердно, что едва не разрывала ей одежду, словно старалась откопать душу.

– Эй, прекрати! – взяв за ладони остановила её подруга. – Что ты делаешь?! Я здесь!

– С тобой всё в порядке? – поинтересовалась Джои.

Мия опомнилась, остановилась. Она приблизилась, внимательнее заглянула в глаза Лиццу и улыбнулась.

– Ты там. Я тебя вижу, – произнесла Мия.

– Ты меня пугаешь.

– Ведёшь себя даже страннее чем обычно, – проговорила Шотоха.

– И тебя вижу, и тебя! – подходила она то к одной, то к другой подруге, всматриваясь в заслезившиеся глубины их глаз.

Мия заглядывала в их суть, её искала, но находила лишь смутные отпечатки былого сияния. Тусклые отблески небесного света, пробивающиеся через густую чёрную мглу. Но Мия не сожалела, а радовалась, что они все ещё такие же, как и она. В подругах ещё не затлел свет надежды. Они могут найти путь к истине. Стоит лишь немного подтолкнуть.

– Да-да, мы здесь, мы рядом, – проговорила Лиццу успокаивая.

– Я узнала тебя, – трепетно произнесла Мия, взяв её за руку. – Неудивительно, что мы здесь познакомились и встретились, ведь раньше мы так были близки, – произнесла она сквозь боль воспоминаний о жизни на небесах.

– Ты так говоришь, будто мы дружили до того, как узнали друг друга, – усмехнулась Лиццу.

– Ты не помнишь, не знаешь, но я позже обязательно тебе всё расскажу! Всем вам! Вы не представляете, где я побывала! – огляделась Мия на подруг.