Ховсюков давно мечтал стать начальником отдела, потому, что действующий его начальник Пивозадов, был не тот, которым бы мог быть Ховсюков. Пивозадов же с тоской смотрел на шаркающего ногами, сутулого, мрачного Ховсюкова, и думал, что это не тот специалист, который ему нужен. Он с удовольствием бы взял на должность Ховсюкова длинноногую блондинку-практикантку, которая месяц назад проходила у них стажировку. Но куда девать Ховсюкова? Приходится терпеть до квартального сокращения.

Жена Ховсюкова, Вера, тоже вместо него мечтала видеть в мужьях красавца из последнего телесериала. Но приходилось сожительствовать с Ховсюковым на совместной жилплощади, да и к тому же, он, худо-бедно, но все, же приносил зарплату.

Ховсюков трижды менял работу, сменил три жены, но все равно они оказывались не те, а других, так и не было…

Однажды в понедельник – сменил место жительство и уехал жить заграницу в Англию, потому что там, как казалось по телевизору, все те, и других не надо. Но через месяц понял, что и там все не то, все не те, а других нету. И борщ не тот, и водка там – не та, и даже язык у них – не тот.

Он снова вернулся в свой Низкохребетный переулок, к прежней жене, Вере, которая, хоть, и не та, но, зато пекла вкусные пирожки, которые так там печь не могут.

Устроился на прежнюю работу, правда, его должность уже занимала длинноногая блондинка, а других вакансий не было, кроме, техника по безопасности кондиционеров. Он согласился и на эту ставку, раз других не было.

Через неделю, кондиционер перегорел, а других не было…

У каждого из нас, своя справедливость. И чтобы ни говорили философы, авторы всяких учений, каждый справедливость понимает по-своему. Справедливо это то, когда ему хорошо, и лучше, чем соседу. И, если раньше, во времена всеобщего социализма, «справедливость» пытались разделить поровну на всех, построив ровными рядами, как солдат в строю под барабанный бой, то сейчас справедливость брошена на произвол самотек рыночной стихии. Кто ее поймает за хвост, то и прав. В огромном мегаполисе люди с трудом делили справедливости по квадратным метрам. Ситуация складывалась, как на коммунальной кухне, где каждая хозяйка была, по – своему, права. Порой справедливость провозглашали индивидуально, с помощью кулака или травматического пистолета. И потому криминальная сводка города кишела жертвами самостийной справедливости. Нередко парад самопровозглашенных автономных справедливостей блокировал улицы и дороги, как транспортные пробки» в час пик» на Садовом кольце, где не работал светофор, и каждый видел только собственный зеленый свет.

Справедливость предпринимателя Гены Заболдуева расплескивалась комфортом симфонической музыки по салону «Бентли», который он приобрел несколько недель назад за счет своего здоровья, наглости и смекалки, присвоив бюджетные деньги, предназначенные для строительства дороги в областном центре, там, где он в свое время работал в банке. А теперь он возглавлял, через подставное лицо, гражданскую жену Марину, важный столичный банк, который прокручивал бюджетные деньги. Он очень грамотно прокрутил миллионы рублей, выжав из них излишки, как из сыра воду. «Излишки» отправил в оффшоры, а все остальное перевел на свой счет в Цюрихе, инсценировав налет на инкассаторов. Деньги работали на скупке недвижимости в Греции и продаже разведенного бензина в Подмосковье, где он имел несколько своих точек по паспортам подставных лиц, которые уже давно отдыхают от мирской суеты на разных кладбищах. Еще, он строил гостиницу в районе «золотого кольца». Все было справедливо, с его точки зрения. Он достоин шикарной иномарки, виллы на Рублевке. Все это досталось ему ценой двух инфарктов, инсультом на нервной почве и отсутствием эрекции по ночам. В результате не мог пить дорогих коньяков, не использовать красивых баб по назначению. А их, как назло, в его офисах, как птичек около кормушки. И все не прочь вступить с ним в интимную связь, но его любовный инструмент, как ружье, без пороха, давно уже не стреляет.