– Я, наверное, буду с Карлой. Мы хотели встретиться у неё. Сегодня там вечеринка небольшая намечается.

– С девушкой? – мать едва заметно нахмурилась, стараясь скрыть недовольство, но это было видно. Она хотела услышать другие слова, более семейные.

– Да, – спокойно подтвердил Хулио, глядя в окно, избегая её взгляда.

Она глубоко вздохнула, обратив взгляд на Лауру, которая уже, казалось, готовилась к подобному разговору. Лаура подняла голову, словно опережая вопрос, и сказала: "У меня дела. Так что я тоже не уверена, когда буду."

Мать стояла с застывшим лицом, чувствуя, как её планы на семейный ужин рушатся на глазах. Она с усилием сглотнула, чтобы не выдать разочарования, и попыталась улыбнуться, но не слишком убедительно. Лаура, заметив её разочарование, не упустила возможности язвительно вставить своё слово, скрестив руки на груди и закатив глаза.

– А отца всё равно не будет, как обычно, – бросила она, слегка прищурившись. – Так что твои ужины, мама, всегда не совсем семейные.

Мать резко повернулась к Лауре, она была явно не готова к такому резкому замечанию. Руки матери замерли на тарелке, которую она держала, но она старалась не показать, как сильно эти слова задели её.

– Ты думаешь, я этого не знаю? – прошипела она, не поднимая голоса, но в её тоне слышался накал. – Но хоть кто-то должен пытаться держать эту семью вместе, хоть кто-то.

Лаура лишь откинулась на спинку стула, безразлично усмехнувшись.

– Ну-ну. Счастливо готовить для тех, кто не придёт.

Она не стала больше задавать вопросов, лишь продолжила убирать со стола, погруженная в свои мысли, пока в комнате снова повисло напряжённое молчание.

– Ха! – донёсся голос Сантьяго из другой комнаты, забравший свой подарок у Адриана, подаренный утром отцом.

Хулио, не сказав ни слова, поднялся из-за стола и, сунув руки в карманы, направился к входной двери, где нет ни Лауры с её язвительными замечаниями, ни попыток матери сохранить видимость семьи, ни вечно орущих младших братьев. Он надел свои старые наушники, спрятанные под капюшоном, и включил плеер, который всегда был с ним, спасавший от всех домашних конфликтов.

Лаура уже сидела за маленьким столом, заваленным учебниками и тетрадями в дальнем углу комнаты, где едва пробивался свет из окна. Она решала задачи по экономике – единственному предмету, который хоть как-то отвлекал её от всего происходящего дома.

Но внезапно на её плечо легла рука матери. Лаура вздрогнула, а мать, с привычным напряжением в голосе, посмотрела на неё сверху вниз.

– Посмотри за братьями, пожалуйста. У меня куча дел в городе, – проговорила она, словно это была не просьба, а очередная обязанность, которая шла в нагрузку к домашним заданиям.

Лаура стиснула зубы, внутренне закатила глаза, но ничего не ответила – ещё одна маленькая жертва ради семьи, как всегда. Мать, захлопнув дверь с резким хлопком, чтобы в дом не залетели москиты, шагнула за порог. Листва, опавшая с иссохших деревьев вдоль дороги, покрывала двор ковром, скрывая неровные брёвна, о которые она то и дело спотыкалась. Мать быстро поправила волосы, раздражённо выдохнув, и бросила взгляд в сторону гаража, где Хулио, скорее всего, погружённый в свою музыку, снова избегал любой ответственности. Она прижала к себе сумку и торопливо направилась к автобусной остановке, которая находилась в тридцати минутах ходьбы от дома.

Она шла мелкими шагами пробираясь по заросшей травой тропинке. Каждый уголок этой деревни был ей знаком, каждый камень на дороге казался неприемлемо неизменным. Здесь, казалось, жизнь замерла в каком-то вечном застое. Она вдруг осознала, что прошли годы, а её мир, её дом, эти покосившиеся заборы и обветшалые дома – всё это осталось прежним, будто бы застыв в неком замкнутом круге. Мать остановилась на мгновение, оглянулась на пыльные улицы, по которым всё реже проходили люди, и в её груди поднялась волна раздражения и отчаяния. "Всё стоит на месте. А я?" – с горечью подумала она, с трудом отгоняя это ощущение застоя, которое каждый раз казалось тяжелее прежнего.