– Что не так с моей силой? – полюбопытствовала Аэрин. Призрак завис возле ее лица.

– Твоя сила молода. Ты совсем недавно получила ее, – сказал призрак глядя в лицо девушки.

– Вы правы, – согласилась с ним девушка. – Моя сила проснулась два года назад. Вернее, она усилилась. Ведьмой я была с рождения, но два года назад кое-что произошло.

– Смерть родственника? – призрак взглянул на ведьму, перевел взгляд на ее грудь. – Нет. Не родственника. Ты потеряла что-то большее. Возлюбленный.

– Я не хочу говорить об этом, – отрезала Аэрин, опускаясь на солому. Платье мгновенно пропиталось влагой. Холод пробирал до костей, и девушка задрожала. Господи, когда же вернется магия? До утра она тут окоченеет. Призрак, покружив по камере, исчез. Аэрин поняла, что обидела его своими словами, но говорить о Роберте до сих пор было слишком больно. Аэрин принялась кричать и звать стражников, требуя, чтобы они принесли ей одеяло, но ее крики не побеспокоили никого кроме мышей.

– Зря стараешься, девонька, – услышала она тихий голос, доносящийся откуда-то сбоку.

– Кто здесь? – испуганно спросила Аэрин вскочив на ноги и озираясь. Но даже ведьмовское зрение не помогло ей увидеть ничего в полной темноте.

– Меня зовут Мегара, – ответил голос. – И меня здесь заперли год назад, – голос звучал надтреснуто, словно его хозяйке было лет сто, не меньше. – А кто ты, девушка?

– Меня зовут Аэрин Мерсер, – представилась ведьма. И тут же услышала пораженный вздох.

– Графиня Мерсер, – потрясенно прошептала Мегара. – Одна из сильнейших ведьм Элистана. Что же вы сделали, госпожа, что вас упекли в этот каземат?

– Заставила одного ублюдка выпить зелье забвения, соединив его с "Утренним пробуждением", – ответила Аэрин.

– И кто же этот счастливец? – спросила Мегара.

– Граф Джонатан Лиланд, чтоб ему с женой… повезло, – зло ответила ведьма и услышала довольный смех старухи.

– Ну наконец-то этого распутника настигла заслуженная кара, – прокаркала старуха. – Этот прелюбодей и повеса ни одной девицы не пропускал. Мою старшую сестру соблазнил, а потом бросил, так она со скалы в волны бросилась.

– Насмерть? – охнула Аэрин. – Так вы поэтому здесь? За сестру мстили.

– Нет, – ответила старуха. – Я в деревне жила, травничеством занималась, людей лечила потихоньку. Всем помогала, никому не отказывала. Вот только приворотами да отворотами не занималась. Грех это страшный, да и карают за него немилосердно. Мне в деревне хорошо жилось, люди меня уважали. Но тут я старосте приглянулась, видать разглядел он красоту мою. Он сначала ходил, цветы дарил. Спрашивал не нужно ли помочь с чем. Но я не дура, видела, почему он ко мне ходит. Сказала, что никогда не стану его любовницей, ведь ничего другого то мне не светило. Мужик женатый был. И детей трое, жена четвертым брюхатая. К слову сказать, красивый был мужчина. Статный, рослый, косая сажень в плечах. Глаза голубые, словно васильки на поле. Не был бы женатым, давно моим бы стал. Меня ведь только жена то и остановила. Он вроде понял, но зло затаил. Пришел среди ночи, сказал, что нужда во мне, а когда я дверь открыла набросился с порога. Я, конечно, женщина сильная, но куда мне супротив мужика. А когда он получил что хотел, то испугался, что я всем расскажу, что он со мной сделал. Ну и обвинил меня в том, что из-за меня у него корова умерла. В тот год у нас еще и неурожай случился, вот он и постарался, чтобы и в этом на меня вина пала. Люди -то пока все было хорошо, меня любили да почитали, а как такое дело получилось, так они меня схватили, да в город. А там как раз палач с каким-то делом разбирался. Он меня у мужиков забрал и сказал, что разберется. Потом привез в столицу и запер здесь. И забыл обо мне.