– Ваш доклад об обнаружении предполагаемых крупных центров управления и логистики противника не имел бы шансов быть принятым за основу планирования новой операции, если бы не эти новые обстоятельства. А теперь мне удалось убедить руководства, что спасательную миссию вполне можно совместить с разведывательной. Понимаете, к чему я?

Шеф улыбнулся.

– Понимаем, – согласно кивнул Пуля. – А он вот что здесь делает?

Он указал на Рубина. Тот, в свою очередь, посмотрел на начальника отдела.

– А вот об этом мы сейчас и поговорим, – сказал тот.

Всё-таки удивительно, что в наше время такие крупные проекты удалось продвинуть, соблюдая режим, практически, полной тайны. Да кое-какие утечки были. Чаще всего организованные нашими коллегами – для дезинформации относительно хода работ.

Орбитальный истребитель был красив. Футуристические обводы корпуса, стремительный силуэт. Какие-то пилоны или оружие, выдвинутые вперёд относительно корпуса, будто клыки саблезубого тигра…

– Нравится? – спросил Рубин, нежно погладив машину по обшивке.

– Впечатляет, – ответил я.

– А точно это надёжно? Ты уже летал на нём? – осторожно осведомился Пуля.

– Три испытательных полёта, – ответил Рубин. – Все ночные. И множество симуляций.

– Это не считается, – отмахнулся Пуля.

– Я ведь не сказал, что это были за симуляции, – загадочно ответил Рубин, но в дальнейшие объяснения пускаться не стал.

– А это что за пушки у него? – Пуля указал на пилоны.

– Это не пушки, – улыбнулся Рубин. – Маневровые плазменные движки. Для торможения на орбите используются. Ну или если её надо подкорректировать.

– Так, получается, кроме бомб у него никакого оружия нет? – продолжал допытываться Пуля.

– Ну почему нет? – хмыкнул Рубин. – Ракеты воздух-воздух. Лазерная турель для защиты от ПВО.

– Ясно. Мне нравится, – улыбнулся Пуля, видимо, удовлетворённый полученными ответами.

– Стартовать, получается, прямо отсюда будем?

Я оглядел ангар, куда нас привели. Наверняка вон за той переборкой выход на какую-нибудь подземную полосу, вроде той, что есть в нашем бункере и откуда мы вылетали на Алтай.

– Из ангара что ли? – удивился Рубин.

Мы с Пулей переглянулись.

– Нет, не будем. Это место хранения и технического обслуживания. Старт будет из шахты, на носителе, – ответил лётчик.

Тут уже я растерялся. Был уверен, что суборбитальный самолёт взлетает с обычного аэродрома. По крайней мере, никаких шахт мной в Жуковском мной замечено не было, даже под землёй. Впрочем… так столько всего наворочено!

– Он как «Буран» взлетает, что ли? – удивился я.

– Ну… не совсем. Он не такой тяжёлый. Даже близко не такой тяжёлый, скажем так. Так что носитель на основе «Сармата». И это не совсем штатный старт. Просто нам ведь и обратно долететь надо будет, помните? Вот, чтобы горючего хватило – нас выведут на низкую орбиту, что называется, на халяву, – улыбнулся Рубин. – Такой вариант был предусмотрен при проектировании. Но, честно говоря, мне в голову не приходило, что он когда-то будет использован.

– То есть, опыта таких стартов у тебя нет, так? – уточнил Пуля.

– Только в симуляции, – ответил Рубин.

– Ясно… может, стоило потренироваться?

– У нас не так много «Сарматов» осталось, как ты понимаешь, – улыбнулся лётчик. – По понятным причинам…

Некоторое время молчали, разглядывая стремительную машину. Пока Рубин снова не заговорил:

– Ну чего стоим-то? Знакомиться пойдём?

Мы двинулись дальше, приближаясь к стоянке. Никого из техников видно не было – что и не удивительно, время уже за полночь.

Суборбитальный аппарат был подключен к внешним коммуникациям: под брюхом виднелись провода и шланги, состыкованные с техническим ящиком на стоянке.