И вообще любила.

Альба не давала развернутых комментариев относительно этой истории, и я так и не решилась спросить, неужели это до сих пор болит?

Но я знаю, что отцов Мораг ей так и не простила. Альба в бешеном круговороте своих мужчин не забывала о главном, Альба всегда говорила, что сначала нужно любить себя и только потом мужчину.

Мои знания отрывочны, я уверена только в том, что сначала их было трое и некоторые фото даже подписаны «три мушкетера», а первое, самое первое фото Мораг будет подписано (почерк Альбы я узнаю без малейшего труда) «наш долгожданный Д’Артаньян». Их было просто невозможно разлучить, это потрясающий симбиоз, Альба шутила: «Я была необходимой дозой эстрогена в этом дуэте». Когда я смотрю на них, яркая, улыбчивая Альба и строгие, утонченные братья, они действительно кажутся мне командой. Решительно неделимой. На фотографиях все чаще улыбается Альба, дедушки остаются невозмутимыми, но я вижу, как оба держат ее за руки, Альба хохочет.

И я все думаю, все спрашиваю себя, как же ей удавалось, что любовь жила в любом месте, в любом доме, в любом человеке, которых она выбирала. Альба не мыслила жизни без любви. И умерла одна. Разве такое возможно?

Возможно все. Мне ли не знать, в самом деле.

Чего Мораг так и не смогла простить своей матери – жизни на широкую ногу. Я признаю это со скрипом, но признаю, Альба не была блестящей матерью, но была потрясающей бабушкой. Мы учимся всему со временем, правда? Мораг не прощает ей легкого налета эгоизма, Мораг не прощает ей пятен на ее идеальной репутации, и многие детали, огромную часть правды о себе, Альба уносит с собой в могилу. Она все смеялась: «Да это же мерзость, сначала плачущие родственники, а потом пара поколений и эти могилы оказываются заброшенными и безымянными, я не хочу этого совершенно. Развейте мой прах над морем. Никаких могил. Это неэкологично, в конце концов!»

Я не знаю, чем именно занималась бабушка и ее «мальчики» в молодости, знаю только, что для одного из них это закончилось тюрьмой, Альба не любила об этом говорить, но любила о нем скучать. Старший брат вышел сухим из воды, получил все и остался с Альбой, этот брак не продержался долго, старший брат – дедушка, которого я не знала, был потрясающей историей о том, как деньги портят людей, и Альба не говорила об этом, господи, как же о многом молчала Альба. Не говорила ни о том, почему тетушка Изабель попала в немилость к отцу и потеряла покровительство своей семьи, не говорила, почему Альба не вмешалась, не говорила о том, почему они расстались и за что именно сидит младший брат дедушки.

Я знаю только голые факты, и когда копаюсь в письмах Альбы, нахожу от младшего дедушки – целую стопку. Ни слова о причинах и следствиях, только просьбы не ждать, ни слова о любви, но она капает, сочится из каждой буквы.

Мораг не прощает ей отца-преступника – она родилась через полгода после его заключения, Мораг не прощает ей массу вещей.

Мораг всегда хотелось потрясающе яркой, красивой, удивительной жизни. Мораг не прощает Альбе, наверное, и того, что несмотря на все ее попытки повторить Альбу ей не удалось.

Ключом к удивительной жизни стал мой отец. Но ведь чужую жизнь не проживешь?

И я уверена, Альба говорила ей об этом тоже.

Мораг говорила мне: «Замужество стало для меня избавлением, долгожданная свобода от дурацкой фамилии и всего багажа, что она приносила, от контроля отца, от железной руки матери тоже. Чистый лист, моя собственная, выстроенная жизнь. Твой отец.. Никогда не мешал. По-настоящему. (Но и не помогал тоже, остается непроизнесенным) Потом появилась ты, и..»